Обалденика. Книга-состояние. Фаза вторая - стр. 24
А что есть, – говорил далее великан, – так это страх перед самим собой. Ведь ежели от законов тех отказаться, сам с собою и останешься. Пока тобой крутят-вертят, лишь о брюхе сытом думаешь. А как свободу получишь… – это же сколько думать надо, решать, выбирать… не каждый на то осмелится…
Я рискнул, – сказал великан, – и не жалею. Кощей помог, был у него как-то в гостях, а придурь-то его возьми да и сойди… Так и жил у него потом – с Кощеем-придурком пьянствовал, с Кощеем-мудрым – учился…
Тогда и понял, – добавил, – что как с собой ни борись – а все одно проиграешь. Хозяин из тебя завсегда пробьется, может – сейчас, может – через тыщу лет, а проявится.
– Ждать долго приходится, – вставил и свое слово Петя, вспомнив свой сказочный возраст.
– Так то – когда как, – отвечал великан. – В жизни, Петя, все относительно. Время – и то относительно. Длина минуты зависит от того, с какой стороны двери в туалет ты находишься. Ежели очень приспичит – живо Хозяина сыщешь.
Так что, – сказал великан, – пути Хозяина хоть и неисповедимы, Петя, зато вполне проходимы.
А проблем – не страшись, – говорил, – если у тебя нет проблем – значит, ты уже умер. Жить без них неинтересно. Назови их только по-иному – играми, например. И играй вволю. Проблемы боль приносят лишь мыслями о них самих, когда проиграть, скажем, боишься. А когда понимаешь, что лишь игра это, – то что же проиграть можно? Игру? Подумаешь, так еще одну сызнова и начнешь.
Рассказал тогда Петя ему о догадках своих, обрадовался великан-интеллигент, даже в ладоши хлопнул.
– Молодец, Петруха, – сказал, – говорил мне Кощей, что есть в тебе что-то… этакое… Не ошибся.
Вот и я к тому же пришел, – вспоминал великан, – не из чего выбирать в мире этом. Все одно есть – игра. А как выбрать, что захочешь, – так обратное и получишь. Качели такие, жмешь в одном конце, а вскидывается конец другой – противоположный.
Поэтому не думать требуется в мире этом, выбирая что получше, – подвел итог, – а просто жить. И радоваться тому… И не относиться слишком серьезно к жизни этой, живыми нам из нее все равно не выбраться…
Выслушал великан рассказ Пети об испытаниях Змея Горыныча, усмехнулся чему-то своему.
– Правильно Горыныч делает, – непонятно сказал, – чтобы не ударить себя по пальцу, молоток надоть двумя руками держать…
– Какой еще молоток? – удивился Петя.
– А состояние-то Хозяина… – хитро захихикал великан. – Не так все просто, Петя. Ежели человек говорит правильные слова – это вовсе не значит, что он их понимает. А понимание-то, оно насквозь прорасти должно, а не от головы идти.
Ты и так уже многое осознал, – одобрительно ткнул Петю пальцем в живот, тот чуть с камня не свалился. – Если понял, что совет, кому-либо предназначенный, себе же давать надо, – считай, что до половины уже свою сказку прошел. А то и более…
…Долго еще Петя с великаном говорили. И застала их ночь, и спать они, поев, улеглись.
А поутру, собрав Пете в дорогу котомку со снедью нехитрой, так сказал ему великан-интеллигент:
– В одной книге умной прочел. Что это, до конца не понял. Но звучит хорошо. Вдохновляет: «Если тебе кажется, что у рояля все клавиши черные – просто подними крышку».
И добавил, в сторону глядя:
– Все, уходи, а то сейчас привыкну…
Шум галдящей толпы, ржание лошадей, лязганье повозок, крики зазывал оглушили Петю. Он шел по гудящему ярмаркой базару, не совсем понимая, зачем он здесь оказался. Так, ноги сами привели…