О красоте - стр. 40
– Обалдеть.
– Я учусь на всех перекрестках, например когда хожу на такие вот бесплатные вечера. Если где-то что-то устраивают и вход свободный, я иду.
Леви уже махали его домашние. Он надеялся, что Карл пойдет к воротам какой-нибудь другой дорогой, но, разумеется, выход из парка был только один.
– Ну наконец-то, – приветствовал их Говард.
Теперь Карл почувствовал себя не в своей тарелке. Он надвинул козырек на глаза и сунул руки в карманы.
– Ой, привет, – сказала Зора в крайнем смущении.
Карл ответил ей кивком.
– Ну, я тебе позвоню, – сказал Леви, надеясь предотвратить церемонию знакомства, неумолимо, как он с ужасом чуял, надвигавшуюся. Увы, он опоздал.
– Привет, – сказала Кики. – Ты друг Леви?
Карл смешался.
– Э… это Карл. Зора стащила у него «Дискман».
– Ничего я у него не…
– Вы из Веллингтона? Знакомое лицо, – сказал Говард озабоченно, выискивая глазами такси. Карл рассмеялся странным искусственным смехом, в котором было больше гнева, чем веселости.
– Разве я похож на кого-то из Веллингтона?
– Не все ходят в твой чертов колледж, – встрял Леви, краснея. – Других дел, что ли, мало? Он уличный поэт.
– Правда? – с любопытством спросил Джером.
– Не совсем так. Я действительно сочиняю ритмы, но уличным поэтом я бы себя, наверное, не назвал.
– Споукен-ворд? – переспросил Говард.
Зора, считавшая себя главным посредником между уличной культурой Веллингтона и академической культурой своих родителей, пояснила:
– Это вроде устной поэзии в афроамериканском духе, Клер Малколм ее обожает. Говорит, что в ней дышит земная жизнь, и все такое. Она даже ходит со своим выводком в «Остановку», чтобы услышать что-нибудь новенькое.
Пренебрежение Зоры было наигранным: в прошлом семестре она сунулась в поэтическую мастерскую Клер, но ее не приняли.
– Я несколько раз читал свои ритмы в «Остановке», – спокойно сказал Карл. – Классное место. В Веллингтоне таких больше нет. Последний раз я читал там во вторник.
Он поднес большой палец к козырьку и приподнял бейсболку, чтобы получше рассмотреть этих людей. Белый чувак – отец, что ли?
– Клер Малколм слушает стихи по остановкам? – изумился Говард, напряженно шаря глазами вдоль улицы.
– Помолчи, пап, – сказала Зора. – Ты знаешь Клер Малколм?
– Нет, не думаю. – Карл одарил их еще одной подкупающей улыбкой. Возможно, он просто нервничал, но чем чаще он улыбался, тем больше располагал к себе.
– Ну, она прям поэт-поэт, – объяснила Зора.
– Ах вот как. – Улыбка сползла с лица Карла.
– Уймись, Зур, – сказал Джером.
– Рубенс! – вдруг воскликнул Говард. – Я про ваше лицо. «Эскиз головы негра в четырех ракурсах». Рад нашей встрече.
Семья Говарда уставилась на него. Говард сошел с тротуара и помахал проезжающему такси. Карл натянул поверх бейсболки капюшон и стал оглядываться по сторонам.
– Тебе стоит познакомиться с Клер, – с воодушевлением сказала Кики, стараясь загладить неловкость. Вот так лицо у этого парня – чего только не сделаешь, чтобы снова увидеть на нем улыбку. – У нее есть авторитет, говорят, она хорошо пишет.
– Такси! – заорал Говард. – Оно подъедет с другой стороны, идемте.
– Ты говоришь так, будто Клер для тебя терра инкогнита, – сказала Зора. – Ты же читала ее, мам, так вырази свое мнение – не убьют же тебя за это.
Кики пропустила это мимо ушей.
– Уверена, она будет рада встрече с молодым поэтом, она очень отзывчивая – кстати, у нас тут скоро вечеринка…