О чём вспомнил и размышлял. Книга вторая. Военная служба - стр. 38
С объявлением приказа и вручением дипломов мы получили уже законное право надеть офицерскую форму, но никакого торжественного обеда по этому случаю с распитием шампанского или ещё каких-то напитков, приличествующих такому событию, не было. В неофициальной обстановке, конечно же, выпуск из училища мы своими дружескими коллективами легонько отметили. Даже очень легонько. К сожалению, до сих пор не знаю причин отказа училища в проведении выпускного торжественного и в то же время прощального вечера в честь выпускников. А мы ждали этого праздника. Очень ждали!
Вот и прошли три года напряжённого труда ради получения радиотехнического образования и лейтенантского звания. Моя первая фотография в офицерской парадной одежде. Такая форма одежды была введена в Вооружённых Силах Министром Обороны Г. К. Жуковым, а потому, естественно, и называлась «жуковской». Просуществовала она недолго, до 1959 года. Конечно, одеть офицеров хотя бы на праздники в мундир с белой рубашкой было, на мой взгляд, весьма революционным решениием, дисциплинирующим офицеров, приучающим к чистоте и аккуратности. Это надо было делать обязательно, памятуя о тех социально-бытовых неустроенностях, откуда вышло большинство из нас. Для избавления от отживших своё многолетних привычных бытовых стереотипов нужны все меры, в том числе и методы насаждения, не боюсь этого слова, поведенческой культуры как отдельного человека, так и человеческих коллективов.
Выпускник
Наш взвод, подошедший к выпуску. За время обучения мы потеряли всего два человека: одного по болезни, второго из-за нежелания учиться. Представленные на снимке выпускники продолжили службу в радиотехнических войсках ПВО, за время службы многие из них поменяли не только места приписки, но и даже род войск. Мой друг Э. Кузнецов долгое время служил в одной из частей СПРН (Усолье-Сибирское). Со многими из однокашников за время моей долгой службы лично встретиться так и не пришлось. Оправдались наши худшие предположения, что разъехавшись к местам службы, затеряемся на просторах огромной страны – Союза Советских Социалистических Республик. Теперь нет уже и нашей страны, которой мы, несмотря ни на что, всё-таки гордились
Переодевшись, став в соответствии с формой одежды офицерами, начались оживлённые перемещения молодых лейтенантов. Всем зачем-то понадобилось ехать в город, каждый старался надеть на себя если не сразу парадную и повседневную форму, то, по крайней мере, как можно больше всяких атрибутов (портупею, полевую сумку, плащ-накидку и пр.). Дети, да и только!
Но дня через два и это прошло, началось получение первого офицерского жалованья, отпускных билетов и командировочных предписаний. Если отпускной билет каждый волен был выписать куда угодно (в пределах страны, конечно), то с командировочным предписанием полнейшая противоположность – предлагается прибыть тогда-то и туда-то. Наш спецнабор получил указание прибыть (после отпуска) в в.ч. 32396 в городе Москве, на улицу Интернациональную. Была такая улица в Москве. Но радости пока особой не было. Конечно, хорошо бы начать службу в Москве, но все понимали, что спецнабор предназначен не для охраны Кремля, а для работы на технике где-то за Москвой и, может быть, даже очень далеко от столицы. Мы уже в то время знали, что Московский адрес мог означать объекты где угодно и далеко, далеко от Москвы. Так, например, полигон Капустин Яр в Астраханской области то же имел московскую прописку. Так что мы ехали в полнейшую неизвестность.