О чём вспомнил и размышлял. Книга вторая. Военная служба - стр. 26
Здесь мы только позируем «нашему фотографу» Э. Кузнецову, так как при стрельбе, конечно же, должна быть строго прямая линия относительно мишеней. Ближний к нам наш взводный П. Оленец. Я в центре, правее от меня Г. Юдин
Наш командир взвода, хотя и был семейный, но должно быть, домашние дела его не занимали и поэтому почти каждое воскресенье мы с ним брали свои пистолеты, сколько хотели патронов (они хранились тут же в казарме) и шли в тир. Такая подготовка не возбранялась, нужно было только принести стреляные гильзы. В те годы ещё не было тех строгостей с хранением оружия и боеприпасов, которые вынуждены были вводить в шестидесятые годы в связи с участившимися случаями хищения и применения боевого оружия в разбойных и других неблаговидных делах.
Запомнились венгерские события 1956 года, когда мы тоже готовились к непредвиденным ситуациям и в коридоре казармы разместили целый штабель ящиков с патронами для автоматов. Хорошо, что нас эти события обошли стороной.
1956 год. Отличники боевой и политической подготовки училища. Слева направо в первом ряду: четвёртый – Г. Мельников, пятый – М. Тюрин. Во втором ряду: второй – В. Румянцев, далее – Ф. Довнер, Е. Найденко, В. Перов. В третьем ряду: первый – А. Долгих, далее – Б. Виниченко, Г. Монченко. К сожалению, в памяти не сохранились фамилии многих товарищей – время берёт своё
Ощущение того, что мы вышли на финишную прямую, то есть зримо начал приближаться выпуск из училища, почувствовали с началом пошива офицерского обмундирования. В те годы централизованных поставок готового к носке офицерского обмундирования не было, и военные училища вынуждены были иметь большие пошивочные мастерские – ателье.
Стал меняться и поведенческий настрой курсантов. Если на первых курсах, особенно на первом, в бытописании курсантской жизни преобладали унылые мотивы вроде того, «что за жизнь, коль молодость в шинели, а юность перетянута ремнём», то теперь всё чаще ротные барды озвучивали давние надежды:
«Товарищ верь, взойдут они
Две звёздочки на золотых погонах.
И позабудем навсегда
О физзарядках и подъёмах».
Это была, конечно, смелая мечта забыть некоторые атрибуты воинской службы, предполагающей тесную связь с этими обязательными в распорядке дня требованиями. Если, разумеется, служить в полевых частях, а не шаркать по паркету начищенными штиблетами в каком-нибудь большом штабе. Здесь каждому своё!
И, тем не менее, всё более значительную часть личного времени стали занимать разговоры о предстоящей службе в войсках, о том, что скоро придётся расстаться, вообще-то, с беззаботной курсантской жизнью и взвалить на себя пока лишь умозрительно ощутимый груз ответственности и забот. Какой это будет груз, по каким служебным и житейским дорогам придётся его нести, кто может помочь и поддержать в планируемом долгом пути – для меня лично и для многих моих товарищей и друзей ясных ответов пока не было.
Мы уже знали, что служба в радиолокационных подразделениях ввиду специфики их размещения «вдали от цивилизации» и несение постоянной службы независимо от времени суток лёгкой не будет. Хотя я, как претендент на диплом с отличием (тогда было принято говорить «выпускающийся по первому разряду»), и мог выбрать для начала офицерской службы военный округ, но это принципиально ничего не меняло, так как дыры были в каждом округе, а молодого выпускника училища, конечно же, пошлют закрыть такую дыру. Была и какая-то часть выпускников, имеющая или надеющаяся иметь своих Плигускиных. Но наше Брянское землячество – Жора Монченко, Викторы Марченков и Пашковский, Володя Зебницкий и я даже и не обсуждали возможности получить для устройства в «тёплое место» чьё-то покровительство, ибо в наших рабоче-крестьянских душах такое не значилось. Надежда была только на собственные силы, другого пути и не просматривалось.