Новый босс в новый год - стр. 25

- Я бы остановилась, - упрямо твержу я.

Горский бросает на меня странный нечитаемый взгляд.

- У тебя есть что-нибудь красное или яркое. Розовое, оранжевое? – резко меняет он тему разговора.

- Нет, - неуверенно отвечаю я.

- Ищи, - командует Денис.

Молча слежу за тем, как мужчина откидывает полку и вытягивает мою дорожную сумку.

Расстегиваю молнию. Но как назло в ней лежат только самые скучные и практичные вещи. Ничего не подходит.

- Нет, - качаю головой. – Зачем это нам?

Горский в это время щелкает клавиши стеклоподъемников, но стекла не шевелятся.

- Мы по самую крышу зарылись в снег. Выйти не можем, двери заблокированы. Через несколько часов наступит ночь и тогда нас уже точно никто не найдет в этом кювете. Надо повесить что-то яркое на антенну, чтобы нас было видно с трассы.

- У меня ничего нет. Или белое или темное.

- Бля, - Денис перебирается на заднее сиденье.

Сама не знаю зачем, тут же лезу за ним. Он вытягивает свою сумку из багажника.

Быстро перебирает рубашки и брюки.

Только сейчас я замечаю, как легко он одет. Тонкая рубашка, не куртка, скорее ветровка. Ни шарфа, ни свитера. На ногах легкие полуботинки.

Перевожу взгляд на себя: под джинсами теплые колготы, высокие дутые сапоги, длинный пуховик, под ним водолазка и вязаный свитер. Такое чувство, что мы ехали в разные места и каким-то чудом пересеклись.

- Вот! – я резко перехватываю его руку с ярко красной вещью. – Это подойдет!

Он рычит, но руку не скидывает.

- Что? – я отдергиваю свою, широко распахивая глаза.

- Ничего, - Горский отбрасывает сумку и перекидывает ногу через заднее виденье, забираясь в багажник.

Несколько секунд он пытается справиться с дверцей багажника.

- Да открывайся же ты! – Горский со злости бьет кулаком по двери. Слышу хруст корочки льда и неожиданно громкий треск.

- Блядь!

По салону брызгами рассыпаются рубиновые капли крови.

Ледяной пронизывающий насквозь ветер бросает мне в лицо острые льдинки, что красиво зовутся снежинками и запах теплой крови.

Судорожно хватаю ртом воздух. В груди расползается острое чувство тревоги и осознание чего-то трагического и непоправимого.

- Твою мать, - рычит Денис, зажимая ладонь.

Его слова тут же подхватывает холодный зимний ветер, что хозяйничает в салоне.

- Что случилось? – тяну к нему руку, но получаю лишь опаляющий недовольством взгляд.

- Пустяки, - он отмахивается и возвращается к разбитому стеклу.

Дверца багажника не поддалась, а заднее стекло превратилось в дикую мозаику из мельчайших осколков, повисших на пленке.

Прямо посередине зияет уродливая дыра неправильной формы, с алыми разводами на рваных краях.

Стоит Денису разжать ладонь, как он тут же шипит сквозь сжатые зубы. На обшивку багажника капают темные вязкие капли с характерным запахом металла.

- Дай я посмотрю, - говорю твердо. По крайней мере, мне бы хотелось так думать.

Замечаю в багажнике аптечку, перебираюсь к мужчине и настойчиво тяну руку.

- А ты врач? – не своим, наигранным голосом пытается отшутиться Денис.

- Нет, - качаю головой, наконец, перехватывая его руку и разворачивая раной к себе.

В глазах темнеет на секунду.

Мужская ладонь превратилась в месиво из осколков автомобильного стекла, кусочков разрезанной кожи, тающего снега и алой отвратительно пахнущей железом крови.

- Выглядит хреново, - говорю сама с собой, стараясь дышать через рот.