Новая история Колобка, или Как я добегалась - стр. 40
— Звенская… Аделаида… где?
Медсестра вскидывает на меня удивленные глаза.
— Да вот только что в палату привезли…
Я истинно овладела искусством телепортации, потому что шагов до палаты я вообще не помню.
— О, Ленка! — обрадовалась мне Адка, помахав телефоном. — А я как раз тебе перезванивать собиралась! Погоди, а ты чего тут делаешь в такое время-то?
Я пересекла разделяющие нас несколько шагов и порывисто сгребла дуреху в объятия, уже понимая, что ерунда, обошлось, все хорошо.
— Ты чего, Лен? — тихонечко повторила Ада, поглаживая меня по спине. — Ты извини, что я не отвечала, просто снимки были размытые какие-то и Николай Николаич решил переделать, я на рентгене была, а там очередь, и телефон в палате остался… все хорошо.
Все хорошо.
Ледяные клещи, сжавшие сердце, разжимались медленно и неохотно.
— Ле-е-ен, — медленно протянул мой сегодняшний личный стилист (седина — это последнее время очень модно!), и я каким-то образом поняла, что это она уже не мне. Вернее, не совсем мне.
Я вскинула голову, проследила за Адкиным взглядом и уперлась в дверной проем, в котором нарисовался никто иной как Мирослав, что ж ты не провалился в сугроб где-нибудь, Радомилович.
— Хотел убедиться, что все в порядке, — пояснил он и сверкнул голливудской улыбкой.
Мне очень хотелось втянуть голову в плечи и зажмуриться. Теперь, когда выяснилось, что никто не умирает и даже не собирался, а моя паника — результат дурацкого недоразумения, я очень пожалела, что села в эту машину. Надо было перезвонить еще раз в больницу все же, вытрясти детали, работать себе спокойненько, а ты, клуша-наседка…
— Мирослав Радомилович любезно подбросил меня до больницы, — заявила я самым светским из всех возможных тонов.
Адка пялилась на мужчину так, что мне хотелось стукнуть ее по голове. Что я бы непременно сделала, не будь она уже стукнутая! Дырку в нем просверлишь, козища!
— Аделаида, — скопировав мою интонацию произнесла девчонка и протянула руку. — Это город, в Австралии.
— Азор, — кивнул Мир и пожал протянутую узкую ладонь. — Тоже город, в Израиле.
Экая я с ними стану географически продвинутая!
Теперь мне хотелось схватить обоих за шкирки и растащить в разные углы.
Хм, а вообще мне часто говорят, что надо больше думать о себе! Потакать своим желаниям! Счастливая мама — счастливые (живые по крайней мере) дети, все такое. Так что по углам, цуцыки, и чтоб мне тут ни-ни переглядываться!
— Мирослав Радомилович, я вам крайне признательна за помощь. Не смею больше вас задерживать.
— Мне не сложно подождать.
— Я все равно не вернусь в “Тишину”, уже поздно, туда-сюда мотаться смысла нет. Возьму такси завтра утром.
Мир наградил меня долгим испытывающим взглядом, я в ответ, не удержавшись от соблазна, картинно похлопала ресницами — мол, дева в беде признательна несказанно, но рыцарь совершил свой подвиг, рыцарь может уходить.
Идиотская, идиотская была идея сесть в машину…
— Поправляйтесь, — оставив попытки заглянуть мне в душу и отыскать там совесть (ха!), Мирослав перевел взгляд на Аду. — Желаю скорейшего выздоровления.
И только за ним закрылась дверь палаты…
— Лена!!!!!! — Адка каким-то образом умудрилась совместить громкий фальцет и тихий шепот, и мерзкий звук ввинтился в уши, как сверло дантиста.
— Что Лена?! Что Лена? — я так не умела, у меня получилось только шипение. — Нравится тебе? Когда от тебя скрывают что-то для твоего же спокойствия? Нравится, да? То-то же!