Новая история Колобка, или Как я добегалась - стр. 33
Ах, как мы хорошо умеем модулировать интонации! Дать бы тебе по башке, Мирослав, сволочь ты синеглазая, Радомилович!
— Я постараюсь, — я сдержанно кивнула. — Но прямо сейчас у нас время пересменки, и я хотела бы для начала приступить к работе.
— Как мы с вами в этом похожи! — ухмыльнулся господин Азор, напрочь проигнорировав, что его только что, вообще-то послали. — Я тоже, представляете, хотел бы приступить к работе!
— Не дают? — я живо изобразила лицом сочувствие.
— Не дают, — мурлыкнул этот шут, таки-и-им голосом, что у меня снова дернулись пальцы, низ живота и сердце.
Тьфу, на тебя. Три раза. Пошляк!
Рассадник тахикардии ходячий!
— Хорошего рабочего дня, Елена Владимировна!
“Господи, да катись ты уже!” — взвыла я мысленно, а вслух лишь улыбнулась и взглядом указала гостю в направлении двери.
— Лен, ты ничего не хочешь мне сказать? — осторожно уточнил Макс, пригласив к себе сразу после пересменки.
Елистратов сидел за своим столом, я — сбоку. Перед ним стоял чай, передо мной — кофе. Как говорится, ничто не предвещало беды.
Я перебрала мысленно свои сегодняшние цели и задачи… Хм.
— Да вроде бы, ничего. А что?
— Лен, ты помнишь, кто крестил твоих детей?
Ой ё… Нет, ну вот тут-то как раз всё предвещало, согласна. Но...
— Ты? — как будто даже с удивлением уточнила я и решила испытать обманный маневр: — Но это была твоя идея! Кстати, достаточно смелый шаг для человека, который боится детей!
— Я не боюсь детей, — огрызнулся Макс с явной досадой.
— Ага, а помнишь, тот случай…
— Лена, хорошая попытка. Но мы не будем менять тему.
Я мысленно досадливо ругнулась — а ведь почти удалось!
— Лен, ты же помнишь, что я знаю отчества твоих бандитов? Особенно Олюшки Мирославны.
— Они ангелы! — возмутилась я.
— Особенно Ольга Мирославовна, — поддакнул Елистратов.
Тут крыть было нечем, и я уныло согласилась:
— Особенно да. Слушай, может, мне еще одну няню взять? А то одна постоянная и одна приходящая уже не справляются…
— Лена. Это тоже была неплохая попытка.
Да твою ж дивизию! Что ж ты цепкий такой?!
— Лен. Они у тебя синеглазые такие... Ты точно ничего не хочешь мне сказать?
Иди лесом, Елистратов.
— Очень красиво, правда?
— Лена.
— Да! Да, блин, это он! — я выпалила это, задохнулась и тут же взвилась: — Но откуда я знать-то могла?! И… и… леший бы тебя драл, Елистратов!
Хотелось вскочить и пробежаться туда-сюда, в том числе по стенам и потолку, но, увы, в кабинете начальника бегать по потолку кому-то, окромя собственно начальника, неприлично. Субординация-с!
Я выдохнула.
Ну что я, виновата, что так… так нелепо получилось?! Я такого не планировала!
Елистратов молчал. Я быстро зыркнула в его сторону — смотрел, как показалось, с сочувствием.
— Лен.
Я свирепо раздула ноздри, подавая признаки жизни. Однако обращение звучало довольно успокаивающе.
— Что думаешь делать?
— Я не знаю! — я остаточно пыхнула раздражением, как дракон жаром, и обмякла на спинке кресла. — Я пока что не имею ни малейшего представления, что со всем этим следует делать.
И посмотрела на Макса прямо, открыто.
— Но я, Макс, знаю главное. Я знаю, что не хочу, чтобы моих детей использовали как инструмент давления в вопросах бизнеса. Ни одна из сторон.
Макс неопределенно хмыкнул с самым независимым видом. Но я не сомневалась — он меня понял.