Номах. Искры большого пожара - стр. 23

Вскоре пламя разгорелось и подняло до нужного значения давление пара в системе.

– Готовьтесь, барышня. Сейчас на весь город рявкните, – нехотя сказал машинист.

– Я готова, – заверила Вика, прижимая к груди открытую дамскую сумочку.

– Тогда хватайтесь вон за ту проволоку, – указал Захарыч, – и тяните, как можно сильнее. – Никому мало не покажется.

– За эту? – на всякий случай переспросила Вика.

– Да, за эту.

Вика взялась за проволоку и потянула её вниз, второй рукой выхватывая из сумочки револьвер и всаживая по пуле в грудь поручику и помощнику.

Рёв гудка заглушил выстрелы.

– А теперь гони вперёд! – прокричала она, направляя ствол в лицо Захарычу. – Вперёд, я сказала! – рявкнула она, выводя старика из ступора, и одновременно блокируя дверь, чтобы не открыли снаружи.

Паровоз тронулся. Сначала медленно, потом всё прибавляя и прибавляя в движении.

В дверь застучали.

– Э, в машине! Ты чего творишь? – закричали снизу.

– Скажи, тормоз проверить надо. Мол, проедешь метров пятьдесят и назад вернёшься, – приказала она.

Захарыч вздрагивающим голосом слово в слово повторил сказанное.

– Стой! – закричали в ответ, почуяв неладное. – Без приказа не имеешь права двигаться!

За дверью под десятком ног громко хрустел гравий.

– Стой, сволочь, стрелять буду!

– Да, всё-всё! Останавливаюсь, не пали! – уже по собственной инициативе ответил Захарыч, выкручивая какие-то вентили и передвигая рычаги.

Через полминуты раздался первый выстрел, звякнуло, разлетаясь, стекло.

– Пригнись, старик! – приказала Вика. – И молись, чтобы никто гранату сюда не кинул.

Паровоз разгонялся всё быстрее. Пули стучали по его бортам, били стёкла. Осколки падали на красивое лицо Ергольского. Один, размером с семечко подсолнуха, лёг прямо посреди зрачка и, раскачиваемый тряской, противно задрожал. Вика отвела глаза.

В разбитом окне появилось усатое небритое лицо и Вика, не медля, выстрелила в него. Лицо исчезло.

– Быстрее, отец! – закричала она Захарычу. – Быстрее!

– Один хрен там стрелка в тупик положена! – закричал он ей в ответ. – Никуда мы отсюда не денемся.

– Стрелка не твоя забота, старый! – ответила Вика. – Ты разгони эту махину как следует. И за себя не бойся. Батька рабочих не убивает.

– Так ты от Номаха, что ли?

– От него. Ты разгони только.

Захарыч накидал в топку угля, подкрутил какие-то крантики. Оглянулся, Вики нигде не было.

Услышал выстрелы, глянул в тендер. Там на куче угля, перемазанная чёрным Вика стреляла с двух револьверов по бегущим к ней по крышам белякам. Захарыч посмотрел на лежащую рядом лопату, подумал, что наверняка смог бы в этом грохоте потихоньку подкрасться и оглушить девушку, но решил не искушать судьбу и принялся закидывать в пышущую жаром, ревущую топку новую порцию угля.

– Как же трясёт! Невозможно стрелять! – шипела Вика сквозь зубы, ловя на мушку успевших забраться на состав белогвардейцев. – Кажется, на лошади так не трясёт, когда по степи летишь…

Она стреляла, перезаряжала револьвер и снова стреляла.

– говорила она, посылая пулю за пулей в лежащих и двигающихся перебежками врагов.

Уголь скользил, осыпался под ногами.