Ночная мелодия - стр. 10

- Я партитуру читала. Андрей прислал.

- Другого времени не нашлось? Слушай, ну я же беспокоюсь. Видуха у тебя – хоть закапывай.

- Спасибочки, - буркнула она. – Возьми совочек и закопай. В песочнице. И из леечки полей. Может, цветочки вырастут.

- Мася, тебе поругаться хочется?

- Мне хочется спать, ясно?

Тут перед ними нарисовался тот самый крендель из вагона, попутчик, которому она непонятно с какого перепуга вывалила всю свою персональную помойку. Нашел место, чтобы тупить в телефон. Стало неловко, и она съежилась, втянув голову в воротник, как черепаха.

Так, девушка, забей. Он уже обо всем забыл. И ты забудешь. Вывалила – значит, было нужно.

Пискнул Володькин телефон: подъехало такси.

- Маська, шевелись, у нас три минуты, а то еще за ожидание придется платить.

Учитывая, что вагон их был в самом хвосте, платить пришлось бы, даже побеги они бегом. Вот это бессмысленное крохоборство ее доконало.

- Володь, не обижайся, я к себе поеду. Так что иди, не жди меня. Я на метро.

- Что за дела? – он резко остановился, и чемодан по инерции чуть не подбил его под колени.

- Послушай, я очень устала, - это было правдой, но звучало как вранье. – Хочу спокойно выспаться. Вот прямо сейчас приеду и лягу спать.

- А я, значит, тебе мешаю? Ну ладно, - поколебавшись, Володька поцеловал ее в лоб. – Хорошо, вечером приезжай.

- Я позвоню, - неопределенно пообещала Маська.

Странно, когда Володька, припустив рысью, скрылся из виду, она почувствовала едва ли не облегчение. И поняла, что устала не только физически, но, в первую очередь, морально.

То, что родителей ее драгоценный жених побаивается, Маська заметила в первый же день в Милославском. Самоуверенности в нем резко поубавилось, да еще и за ней следил в оба глаза, чтобы случайно не ляпнула или не сделала чего-нибудь крамольного. Не говоря уже о том, что они сами не спускали с нее изучающего взгляда. Ни одного недоброго слова в адрес будущей невестки не прозвучало, но она и так поняла, что пришлась не ко двору.

Володькин отец когда-то был питерским чиновником из высшей лиги, но проштрафился и отправился рулить крохотным райцентром в Рязанской области. Мать не работала, крепко вжившись в роль местечковой первой леди. Дешевый снобизм и высокомерие из них так и сочились.

Неудивительно, что за неделю суп Маськиных мыслей и эмоций дошел до кипения и хлынул из-под крышки на попутчика, который на свою беду решил с ней поболтать. Хозяйки знают: что убежало на плиту, обратно в кастрюлю не вернешь. Остается только хватать тряпку и заниматься ликвидацией последствий.

***

Поскольку чемодан они брали с собой один на двоих, распаковывать было нечего: домой Маська приехала с дамской сумкой через плечо. Обошла квартиру, открыла везде форточки.

Сделав предложение, Володька настоял, чтобы она переехала к нему, поскольку его квартира больше и удобнее расположена. Маськину, по его мнению, нужно было сдать. Вообще-то она никогда не скандалила, но могла быть очень упрямой. Сказала, как отрезала: подумаю об этом после свадьбы. Приезжала раз в две недели проверить, все ли в порядке.

Хотелось не только спать, но и есть – в поезде позавтракать не успели. Холодильник был пуст и отключен, не в магазин же идти. Заказала пиццу, поставила чайник. И снова вспомнился тот день, когда Володька предложил ей выйти за него.