Нити жизни - стр. 13
Мы с Даной подошли к речке и свернули направо, к большому дубу, в ветвях которого можно было спрятаться от непрошенных взглядов или просто полежать. Не знаю, по какой причине, но мне всегда было неуютно находиться на земле около этого старого и обшарпанного моста. Стыдно признаться, только пугал он меня до дрожи в коленках. Именно в нем заключалось все то «проклятие», что жило здесь. Вся нечистая сила. А вот в ветках дуба я чувствовал себя отлично. Не касаясь земли.
– Ну? – развалившись на ветке, спросил я. – Чего сказать хотела?
Дана поерзала, пытаясь устроиться поудобнее и не упасть.
– Я вот что сказать хотела… Там домой мужик пришел. С соседнего селения.
– Ну и что тут такого? – сказал я раздражаясь. – Наш отец – колдун. Мало ли кто, да к какого села к нему ходит…
– Да подожди ты! – разозлилась Дана. – Слушай, говорю тебе. Не просто это мужик был. Точнее… Мужик-то просто мужиком был, да не просто так он пришел. У него рана в боку была, весь кровью истекал. Я, хоть и сложно было, да все-таки смогла спрятаться и подслушать их разговор с отцом. Весь разговор пересказывать тебе не буду, только сказал он: «Время пришло, Велислав. Князь наш совсем ума лишился. Он послал дружину, в это раз не чтобы с нас дань собирать, да девок наших воровать. Послал самых безумных псов из своей стаи, чтобы убить наших колдунов, сломать наши капища и уничтожить грядущее. Владимир решил навязать нам своих заморских богов, оставив лишь прах от нашего наследия. И он идет далеко не с длинными убеждениями, а с поднятым мечом, уже утопающим в крови наших сородичей».
– Так прям и сказал? – почесывая голову, спросил я.
– Вот слово в слово запомнила, матушкой-землей клянусь! Пока шла к реке, все повторяла, чтобы не забыть ничего.
Со стороны моста послышался отчетливый женский вздох, а следом за ним – тихий плач. Я чуть с дерева кубарем не покатился, когда Дана вцепилась в меня, словно я сам был веткой. Кое-как удержавшись на суку, я осмотрелся. Нужно было бежать, но мальчишеское любопытство требовало найти источник звуков. Если есть плач, так должен быть тот, кто этот плач издает.
Не слезая с дерева, я осмотрел окрестности, но никого не нашел. Дана отдалилась и внимательно наблюдала за мной. Она несколько раз осторожно потянула за рукав моей рубашки.
– Ну, чего тебе? – недовольно спросил я.
– Ты ее ищешь, да?
Я посмотрел на Дану в недоумении.
– Откуда ты знаешь, что это «она»? Никого же нет…
– Как «никого»? Я вижу ее. Вон же она, из реки выглядывает… Локти на берегу стоят, а голову на ладонях держит. Плачет, бедная… Слезы ручьями льются… Что-то у нее случилось…
Вот тут даже у меня поджилки затряслись. Сколько бы я глаза ни пялил – никого нет по берегам. Никакой такой плачущей женщины из реки не выглядывало. НИ-КО-ГО. А пока я занимался поисками невиданного, моя сестра уже спустилась к реке и уверенно шла к мосту.
Дана приблизилась к берегу и села на корточки. Она внимательно слушала кого-то невидимого моему глазу. Самое странное, что и слов я никаких не слышал. Ничего. Только странно ведущая себя сестра. Но самое странное было еще впереди… Дана вдруг встала на ноги, наклонилась вперед и плюхнулась в воду!
Мое тело сработало безупречно – в мгновение ока я оказался на земле, за два скачка преодолел расстояния до берега и, не размышляя, прыгнул в реку. Достать Дану было несложно – она, не двигаясь, плыла по течению, напоминая бревно. Небольшие волны изредка накрывали ее с головой, но Дана даже не пыталась сопротивляться. Ее открытые глаза, не мигая, смотрели в небо, уже окрасившееся цветами близкого заката.