Нити Галатеи - стр. 3

– Нет, она не признавалась. Но ее вены отливают золотом, и на ее прикосновение отозвалась цера.

Майю подтолкнули вперед, и она оказалась в одиночестве в самом центре зала.

– Как ваше имя? – прогромыхал генерал.

Все стихли и уставились на нее в ожидании ответа. Коим Майя не собиралась своих тюремщиков баловать.

– Если докажешь, что ты из каладриев, если согласишься сотрудничать, твое пребывание здесь будет приемлемым. Лучше не усугубляй свое положение.

Майя молчала, но в уголке ее рта наметилась презрительная усмешка. Все же, плен плену рознь. Попадись она варлийцам, сейчас захлебывалась бы от ужаса. Но пред ликом генерала армии той страны, что предала ее собственный народ, она испытывала скорее презрение, а не страх.

– А если солгала, понесешь наказание. Так ты каладрий или нет?

Кто-то вновь подтолкнул ее в спину, да так, что она споткнулась и едва не потеряла равновесие.

– Отвечай!

Майя упрямо не раскрывала рта. В комнате, куда все еще стекался народ, шепоток за шепотком поднимался ропот. Один из солдат в серой униформе, невысокий плотный воин, шагнул вперед.

– Проверить будет просто! Меня как раз недавно продырявили. Если девчонка не врет, ее кровь меня вылечит.

Одобрительный шум толпы и короткие смешки заглушили недовольный окрик генерала. Расхрабрившийся солдат с похабной улыбкой на губах приблизился к Майе и извлек из ножен стилет.

– Вот сейчас и узнаем.

Майя стиснула зубы, когда ее грубо схватили за правую руку. Холодное лезвие быстро и безжалостно полоснуло кожу, оставляя глубокий порез. Боль показалась Майе вполне терпимой. Куда хуже было омерзение, которое она испытала, когда солдат жадно приник ртом к отливающей золотом ране. Через несколько мучительных мгновений он отступил и вытер губы.

– Хуже не стало.

Другие солдаты, вполне возможно, его дружки, отозвались ревущим хохотом. Они продолжали смеяться, даже когда их товарищ вдруг схватился за горло и отчаянно захрипел. Только генерал мгновенно вскинулся и даже рассердился на подчиненного.

– Прекрати дурачиться! Что с тобой?

Солдат, понадеявшийся на чудесное исцеление, уже не мог ответить. Даже его хрипы звучали все реже. Майя изящно отступила в сторону, когда бедолага тяжело качнулся и с золотой пеной у рта рухнул на пол.

В наступившей тревожной тишине наконец-то зазвучал голос пленницы.

– Кто-нибудь еще желает отведать моей крови?

Ее заперли на самом верху маленькой башни, в одной из старых, заброшенных камер. Майя с досадой вспоминала утомительный путь по пыльным ступенькам винтовой лестницы. У нее кружилась голова, сбивалось дыхание, рана на запястье нещадно саднила, да еще и солдаты, которые конвоировали ее, то и дело подталкивали в спину. К тому времени тьма уже сгустилась над городом, и в полумраке Майя не смогла разглядеть свой новый приют. Не то чтобы она мучилась от любопытства. За последние часы она натерпелась такого страху, что позабыла даже о голоде, и теперь ею полностью овладели усталость и оцепенение. Солдаты едва успели запереть ее и удалиться, а она уже задремала в уголке своей клетки.

Свое новое пристанище Майя смогла разглядеть только на рассвете. Луч утреннего солнца струился сквозь единственное в башне, расположенное под самым потолком окно. После пробуждения Майя первым делом увидела серый камень, огромные трещины на полу и пыль повсюду. Башню явно давно не использовали. Здесь, пожалуй, не водились даже крысы. На полу в ее камере не оказалось ни соломинки, лишь сбившаяся комками паутина. В стене, отделявшей ее от внешнего мира, Майя нашла отверстие – точно аккуратно выбитый кирпич, даже меньше бойницы, – и приникла к нему лицом. Ей с трудом удалось разглядеть далекую пристань и серебристые морские волны. Она просунула в щель руку, пытаясь ощутить прикосновение ветра, но ее плечо быстро затекло от неудобной позы.