Нити Галатеи - стр. 12
-5-
Княгиня стала попросту несносна. Выносить ее дребезжащий голос и заливистый смех было все сложнее, и Сарина, сославшись на головную боль, в одиночестве поужинала в своей спальне и коротала вечер с книгой на коленях. И в этом замке ее постоянные визиты в библиотеку не остались незамеченными. Кто-то даже прозвал ее «профессором». Знали бы они, как Сарине не хватало общества настоящего профессора. С того момента, как она попала в гавань, Лагарт не прислал ей ни единого письма.
В крепости отца Сарина росла среди людей, которые отличались суровым нравом и грубыми манерами. Среди приближенных князя часто попадались отъявленные негодяи. Как же в этой когорте нашлось место такому ученому человеку? Сарина до сих пор этого не понимала. Она проводила в библиотеке каждую свободную минуту (а свободного времени у ребенка, за которым едва следили, было предостаточно) и раскрыв рот рассматривала длинные полки с книгами.
– Вы все их прочли? – спросила она профессора.
– Многие я даже перечитывал.
Однажды она с благоговейным трепетом заглянула читающему профессору через плечо, и с ее губ слетел смех.
– Чему удивляться. Тут одни картинки.
– Это не картинки, а схемы, – поправил профессор. – Очень полезные.
Он всегда на диво толково и просто говорил о сложных вещах. Сейчас, когда Сарина погрузилась в чтение о каладриях, ей бы не помешали его подсказки. Она впервые заинтересовалась каладриями, когда на них только начиналась охота. До нее и прежде доходили слухи о необычных людях со способностями, превосходящими человеческие, но она отмахивалась от этих россказней, как от нелепых сплетен. Теперь самые убежденные скептики вынуждены были признать, что каладрии существуют, но сколько было правды в старых легендах? Пока тайны так и оставались тайнами.
Горничная сообщила, что ванна готова. Сарина забралась в душистую теплую воду и просидела там не меньше получаса, удерживая в одной руке книгу и поминутно переворачивая страницы кончиками пальцев. Прочитанное часто заставляло ее хмуриться.
«Целебная кровь. В это сложно поверить, но это вполне может быть особой химией некоторых организмов. Мы так мало знаем о регенерации… Но способность просачиваться сквозь стены? Не глупость ли?»
Уже в кровати Сарина вспомнила о том, что профессор всегда с холодностью реагировал на разговоры о каладриях. Тогда княжна списывала суровый тон на неприязнь профессора к суевериям, но теперь ее грызли сомнения. Лагарта никак нельзя было назвать узколобым, вряд ли он отрицал что-то только потому, что этого не понимал.
Очень скоро строчки стали сливаться перед ее глазами, и Сарина провалилась в сон, от которого ее пробудил короткий хлопок. Она мгновенно села на кровати и вгляделась в темноту. Свеча у ее изголовья погасла, то ли от чада, то ли от сквозняка. Луна, видно, ушла за облака. Глаза Сарины медленно привыкали к окружающему ее мраку, однако шорох, который при всем желании нельзя было бы принять за мышиную возню, она слышала отчетливо. Без долгих размышлений Сарина сунула руку под подушку, нащупывая тонкую рукоять стилета. В следующее мгновенье слабый отблеск робкого лунного луча заплясал на лезвии, и Сарина услышала приглушенный смех.
– А приличные девушки сушеную лаванду под подушками держат. Для сладких снов.