Ничего личного, просто развод - стр. 25

Я помотала головой, потому что неслышные слова, которые действительно сорвались с языка, были не слишком приличными. Такой матери, как эта Нонна, нужен психиатр, если не помогают животворящие люли.

— Чудесное джелато.

— Хотите еще? — и, не дожидаясь, пока я открою рот, вызвал кнопкой официанта. — Пару дней назад произошло то, что стало последней каплей. И нет, я не видел, мне сказала об этом няня, и я посмотрел записи видеонаблюдения. Видео я ставил как раз для няни, и с ней-то у меня нет никаких проблем, но вот с Нонной… Она ударила Тасю, когда та отбросила то ли ноты, то ли рисунки, не помню. У меня помутилось в голове. И если я еще думал… искал несуществующие решения… но появились вы, знак, что все правильно. Мне нужен этот развод и нужен мой ребенок. Тася должна остаться со мной.

— И все?

Вошел официант, получил заказ и скрылся. Басов не забыл, о чем я спросила. Впрочем, он никогда не стал бы тем, кем он стал, будь у него короткая память.

— А что еще?

— Имущество? — Я допила шоколад, все равно сейчас принесут новую порцию. — Я так понимаю, вы человек не бедный. Или вас не беспокоит, что вашей жене достанется много денег?

Да в этом пафосном месте всю еду закупали где-то и накладывали по первому требованию. Отлично, что это джелато, а не мраморная говядина. Официант обернулся в полсекунды, а вот Басов не обратил на этот критический для уровневого заведения момент никакого внимания.

— Это после, — Басов отмахнулся. — Мой друг разводился, там есть какой-то срок…

— Три года, — подсказала я, — но это если ваша жена не вспомнит о совместно нажитом имуществе, когда получит исковое заявление. Я вас понимаю, возможно, лучше, чем вы можете предположить, и даже не потому, что во всем нужна мера… Видеть, как мучается ребенок, невыносимо, и я догадываюсь, что ваша «последняя капля» лишь потому, что все остальные методы вы испробовали или думаете, что испробовали. Так?

Теперь кивнул Басов, а я сообразила, что вляпалась. Да? Нет. Я еще не дала согласие, мы не заключили договор, на мое имя не выдали доверенность.

Язык мой — враг мой. Почему я никак не могу заткнуться?

— Но сразу скажу, что, скорее всего, ваша жена будет делить имущество. Ей достаточно заглянуть в интернет, чтобы понять — дочь оставят с ней, потому что она еще слишком мала, это раз. Закон ничего на этот счет не говорит, но есть судебная практика, и она в пользу матери. А для того чтобы у суда не возникло вопросов, на что мать будет содержать ребенка, ей и нужна ее доля, это два.

Басов терпеливо ждал, пока я не только завершу свою мысль, но еще и приговорю джелато. Вообще, если я нашла утешение в сластях, это скверно, потому что деньги, конечно, есть, но неразумно их тратить на шмотки размера большего, чем я сейчас ношу.

— Плюс алименты. Няня может выступить свидетелем, что ваша жена применяла к ребенку насилие?

— Я сохранил запись.

— Запись суд может приобщить, а может и нет. А вот свидетельские показания… Не спрашивайте, — улыбнулась я, потому что меня позабавили округлившиеся глаза Басова. — Я не знаю, почему до сих пор словам доверяют порой больше, чем зафиксированным фактам. Так может? — Басов кивнул. — И готовьтесь, что будет опека, осмотры, опросы…

Я отставила розетку и отрицательно помотала головой на немой вопрос — «Еще?». Я бы не отказалась, но калории. Басов махнул рукой — то ли на мой отказ, то ли на предупреждение.