Ни толку, ни проку, не в лад, невпопад... - стр. 24
Вскоре отряд оживился и даже лошади будто ускорили шаг. Приближаемся к цели? Тому самому «нашему» дому, где ждет Аннет? Я собралась насколько это возможно, душу тянуло нездоровое любопытство. Еще и стыдное, потому что для кого-то тут несчастье, а мне развлекуха. Но это – пока. Пока дело не коснулось непосредственно меня. Потом смех может закончиться слезами и опять же – буду я бедная. Страх не появляется на пустом месте.
Сейчас для меня все на паузе – везли, как невоодушевленный груз, ничего особо не требовали – ни действий, ни решений, ни поступков. Но скоро что-то из этого может понадобиться. А я уже набоялась и наплакалась, кажется, на всю жизнь… и ужасно хотелось вымыться, наконец, и даже не поесть - пожрать. Выспаться полноценно.
Вид на дом открылся внезапно и сразу – дорога в очередной раз обогнула густую поросль подлеска, потом показалась опушка и... приехали.
Дом оказался просто необыкновенно хорош. Не крепость, не замок и не дворец - просто добротный старый двухэтажный дом из красного обожженного кирпича под пухлой крышей из сероватой соломы и высокими выносами нескольких каминных труб. Он стоял на широкой лесной поляне. Небольшие окна остеклены были во французском стиле - кусочками, и ярко сверкали на солнце – оно склонялось к закату за нашей спиной.
«Прекрасное – в простом». Соломенные крыши даже в наше время популярны в Англии. Когда-то давно, еще до моего замужества я, Лариса и наши мамы, которые тоже были хорошо знакомы - через нас, купили экскурсионный тур. Так что краешком, кусочечком, но страну эту я посмотрела. Сказать, что знаю ее, было бы неправильно, но что-то я видела и это не только Лондон и Виндзор. Такие дома называют thatched cottages - коттеджи с соломенной крышей. И смотрятся они, как сказочные пряничные домики. Солома из особого сорта пшеницы или речной тростник на самом деле очень прочный материал и может служить до полувека. А уж если обработан современными препаратами!
Нас отделяла от дома небольшая быстрая река, через нее, соответственно, перекинут был мост. И ничуть не моложе и не хуже дома – изогнутый крутой аркой, толстенький и основательный.
- Красиво… - выдохнула я, заглядевшись. Опомнилась и добавила: - На закате дом смотрится очень выгодно, господин муж наш.
- Я полагаю - с вашей стороны это шаг к примирению, миледи? – насторожено поинтересовался «муж».
- А с вашей… они были? Шаги?
- Вы знаете.
Я отвернулась, потому что не знала. А он говорил нормально, только когда делал это шепотом. Потому что сразу же последовал низкий рык:
- Свободны, Джон. Случится необходимость – вас позовут.
Отряд притормозил и дальше мы поехали уже вдвоем. Становилось не по себе – уже привыкла к негромким разговорам и виду этих мужчин. С ними было уютнее, но, оглянувшись, я увидела, как маленький отряд ускорился, проскакал по дороге мимо, а потом свернул куда-то левее.
А мы въехали на мост. Широкий такой, крепкий и надежный – в моем вкусе. Цокали о камень копыта, бурлила внизу вода. Кажется, шум крутых перекатов должен был слышен даже в доме.
Проезжая по мощеной камнем дорожке к дому, я рассматривала разросшуюся живую изгородь, отделяющую дом от хоз. построек и пышное розовое цветение неизвестных кустиков. Дальше за домом виднелись длинные грядки и еще кусты и низкие широкие деревца.