Ни единого шанса - стр. 22
"Я - папоротник. Только об этом никто не знает. Все думают, что простой сорняк..."
Аллегория мне не совсем понятна. В смысле, что легенда о цветущем папоротнике существует, но цветков никто не видел? Размышляю. Пока абсолютно ясно осознаю, что девочка с юмором - не сорняк, точно!
- Я первый тебя заметил. И требую табличку. И чтобы там написано было: "Территория Ивана Князева! Не топтать! Цветы не рвать! Руками не трогать..."
Губы ещё продолжают складывать звуки в слова, а я неудержимо склоняюсь к ней! Меня магнитом тянет - я хочу сопротивляться, но не могу совершенно! Глаза фиксируются на ее губках... Вот сейчас... Но потом вдруг взгляд поднимается выше и натыкается на ее... испуганный!
Осекаюсь на середине движения и отодвигаюсь на прежнее место.
- Извини! - выдавливаю из себя через силу. Хотя за что, собственно, ей меня извинять? За то, что я поцеловать хотел? Хочу. А впрочем, я помог ведь? Помог! И всего-то поцеловать хотел! Разве это - такая уж большая плата? Но нет же, выпендриваться начала! Недотрога, блин! Строит из себя неизвестно что...
И уже в душе до меня вдруг доходит! Я сейчас собирался сделать то же самое, что и тот похотливый козел, который получил в глаз моим князем...
16. 16 глава. София
Он хотел меня поцеловать! Не верю себе! Я ошиблась! Это невозможно совершенно!
Нет, в принципе, это возможно - в колледже были парни, которые предлагали мне встречаться, да и в школе были такие. Но Ванечка! Это, как если бы Брэд Питт обратил внимание на кассиршу в магазине!
И этого никак нельзя было допустить! Никак! Потому что... Зубы не чищены, лицо неумытое, волосы не расчесанные! А ещё я в маминых старых штанах и пижамной футболке! О, ужас! Стоило вспомнить об этом, как в лицо тут же ударила волна жара, и я прямо-таки физически ощущала, как медленно становлюсь красной, как рак.
Встречаемся глазами и, словно оттолкнувшись, отводим взгляды в стороны. Он теперь совсем другой - словно в первый раз меня видит! И нет больше в его глазах того призывного восхитительного огонька, который я видела по отношению в себе до этого!
- У меня душ в комнате, - окончательно выбивает меня из равновесия он. - Я могу тебе дать свою одежду.
О, нет! Только не это! Лучше бы я умерла! Просто выпусти меня из своего дома и всё! Иначе я точно от стыда сгорю! Печатать не могу, потому что все связные мысли разбежались из головы. Но всё-таки тянусь к ноутбуку:
- Просто выведи меня из дома и забудь, что ты меня видел!
- Тебя забудешь, как же, - недовольно бурчит он. - С таким тесаком опасно одну отпускать - увидят менты, загребут, как пить дать! А не заметить такой инструмент, просто невозможно! Я переоденусь сейчас и отвезу тебя, куда скажешь.
Когда он уходит, прихватив из шкафа, где всё аккуратно по полочкам разложено, джинсы и футболку, я начинаю лихорадочно приводить себя в порядок - пальцами расчесываю волосы, потом заплетаю их в косу - лучше так, чем растрепанной быть. Надеваю куртку, наброшенную вчера вечером на спинку стула. Застилаю покрывалом, которым он меня укрывал, постель.
Вот я идиотка! Такой парень поцеловать хотел! Но нет же, у Сонечки, какие-то глупые причины нашлись, чтобы оттолкнуть, чтобы не подпустить! Но, с другой стороны, ему-то что - поцеловал и забыл, а мне-то потом всю жизнь с этим воспоминанием жить! Безо всякой надежды на повторение!