Незнакомец - стр. 16
Я села в удобное кожаное кресло с высокой спинкой и смахнула со стола налетевшую за прошедшие недели пыль. Рука сама по себе потянулась к стоявшей возле монитора фотографии. Взявшись за край простой металлической рамки, я провела пальцами по улыбающемуся и такому родному лицу Фрэнка. Голубые глаза сияли, светлые кудри растрепал ветер; подбородок он положил на мою макушку, и я, задрав вверх голову, с широкой улыбкой смотрела на него. Этот снимок был сделан ещё до свадьбы Карлой. Сколько мы тогда были знакомы: три-четыре дня? Как быстро всё у нас случилось. Но я ни капли не жалела, это были чудесные два года моей жизни.
Все стены от пола до потолка занимали книжные шкафы, заставленные различными изданиями, здесь были и современные глянцевые обложки, и более старые, добротно сшитые и напечатанные на плотной бумаге.
Фрэнк постоянно сетовал на то, что книжный бизнес затухает. Конечно, переиздавать классику было беспроигрышным вариантом, чем многие издательства, кстати, и занимались. А популярные авторы современных бестселлеров требовали внушительных гонораров. Искать новые дарования и свежие имена – дело трудное, похожее на игру в рулетку, вот этим он и занимался. Читал рукописи, ставил свою резолюцию, иногда довольный исходом, иногда возмущённо вздыхающий. Однажды я просила о причинах его недовольства, и он ответил:
«Понимаешь, по художественному содержанию книга никакая – бессмысленная и нелепая, она не несёт ничего нового, но и прописным истинам не учит. Но она станет популярной, а автор прославится. Потому, как это – лёгкое чтиво. Проходное... но я вижу его будущий успех. И меня гнетёт, что я должен пропускать подобные книги в печать. Но иначе не могу, издательству нужна прибыль. А на этой ерунде можно хорошо заработать».
Тогда я обозвала его снобом, но ведь он действительно был прав. Кто сейчас читал Хемингуэя по собственному желанию? Единицы. Время мудрых книг отходило куда-то в прошлое, и оставалось надеяться, что, следуя законам истории, оно всё же когда-нибудь вернётся.
Отставив в сторону фотографию, я включила компьютер, словно загипнотизированная, наблюдая за тем, как мелькают на экране монитора буквы и цифры. Наконец, система загрузилась. Я нажала на значок входа, тут же передо мной выскочило окно, запрашивающее пароль.
Нахмурившись, я взирала на мигающий курсор в белом поле. Ну, хорошо, сколько времени я не включала компьютер Фрэнка? Несколько месяцев? Полгода? Год? У меня был свой лэптоп в спальне, поэтому никакой нужды пользоваться компьютером мужа, я не испытывала. Но почему он поставил на него пароль? И главное – от кого? От меня? Бред. Гостей в доме у нас почти не было.
– Хорошо, – успокоила я сама себя, хотя неприятное чувство от такого вот посмертного недоверия росло во мне, прогрессируя с каждой секундой. – Пароль не может быть сложным.
Испробовав несколько комбинаций, таких как дни его и моего рождений, имена, номер машины, дату нашего знакомства и ещё каких-то незначительных мелочей, я сдалась.
Откинувшись на спинку кресла, устало потёрла лоб. Почти неощутимая, но уже начавшаяся зарождаться головная боль, робко пульсировала в висках. Утомление, слёзы и бессонница не прошли даром. Теперь к вечеру у меня частенько болела голова, хотя прежде я мигренями не страдала.