Невский без секретов. Были и небылицы - стр. 18
Хотя первые ленинградские троллейбусы были не слишком совершенны технически, довольно долго они обходились без серьезных аварий. И только на исходе 1937 года случилось первое ЧП: в восемь часов вечера рейсовый троллейбус потерпел аварию у Фонтанки. Причиной было лопнувшее колесо. Водитель не справился с управлением, и «троллейбус опрокинулся на лед реки Фонтанки». Были жертвы.
Но ничто не могло уже остановить развитие нового вида транспорта в нашем городе…
Родившаяся под звон колоколов
Конец Старо-Невского был когда-то прочно отдан во власть церкви. По нечетной стороне – дома Александро-Невской лавры от самой лавры до Золотоношской улицы, по четной – богоугодные заведения и епархиальные ведомства и опять же дома лавры…
Вот и двухэтажное здание под номером 190, как мы уже знаем, было построено по проекту Ивана Старова для Александро-Невской лавры. Иван Егорович оформил выход Невского проспекта на лаврскую площадь двумя двухэтажными домами, которые приносили лавре доход: помещения в них сдавались внаем жильцам и торговцам.
30 августа 1846 года в доме, носящем ныне номер 190, случилось памятное событие, о котором и пойдет речь в этой главе. Что значил в старом Петербурге и в лавре день 30 августа, читатель тоже знает – со слов Анны Григорьевны Достоевской. Именно она и была главной героиней памятного события.
«Мои родители жили в доме, принадлежащем и поныне Лавре, во втором этаже. Квартира была громадная (комнат И), и окна выходили на (ныне) Шлиссельбургский проспект и частью на площадь перед Лаврою. Семья была большая… Жили дружно и по-старинному гостеприимно… Особенно много собиралось гостей 30 августа, так как при хорошей погоде окна были открыты и можно было с удобством посмотреть на шествие, а кстати, и побыть в веселом знакомом обществе. Так было и 30 августа 1846 года. Моя матушка вместе с прочими членами семьи, вполне здоровая и веселая, радушно встречала и угощала гостей, а затем скрылась, и все были уверены, что молодая хозяйка хлопочет во внутренних комнатах насчет угощения. А между тем моя матушка, не ожидавшая так скоро предстоявшего ей „события”, вероятно, вследствие усталости и волнения, вдруг почувствовала себя нехорошо и удалилась в свою спальню, послав за необходимою в таких случаях особою.
Мать моя всегда пользовалась хорошим здоровьем, у ней уже прежде рождались дети, а потому наступившее событие не внесло никакой суматохи и волнения в доме.
Около двух часов дня торжественная обедня в соборе окончилась, загудели звучные лаврские колокола, и при выступлении крестного хода из главных ворот Лавры раздались торжественные звуки стоявшей на площади военной духовой музыки. Лица, сидевшие у окон, стали сзывать остальных гостей, и были слышны восклицания: „Идет, идет, тронулся крестный ход”. И вот при этих-то восклицаниях, звоне колоколов и звуках музыки, слышанных моею матушкою, тронулась и я в мой столь долгий жизненный путь.
Торжественная процессия прошла, и гости стали собираться домой, но их удержало желание проститься с бабушкой, которая, как им сказали, прилегла отдохнуть. Около трех часов в залу, где были гости, вошел мой отец, ведя под руку старушку-мать. Остановившись среди комнаты, мой отец, несколько взволнованный происшедшим событием, торжественно провозгласил: „Дорогие наши родные и гости, поздравьте меня с великою радостью: Бог даровал мне дочь Анну”. Отец мой был чрезвычайно веселого характера, балагур, шутник, что называется, „душа общества”. Думая, что это известие – праздничная шутка, никто ей не поверил, и раздались восклицания: „Не может быть! Григорий Иванович шутит! Как же это возможно? Ведь Анна Николаевна все время была тут”, – и т. д. Тогда сама бабушка обратилась к гостям: „Нет, Гриша говорит правду: час тому назад появилась на свет моя внучка, Нюточка!”