неВойна - стр. 21
На развод Железный Феликс всегда выходил одним из последних, на ходу застегивая портупею и отворот шинели. На этом и строился тонкий расчет. Утром перед построением курсанты незаметно прикололи за отворот шинели вырезанный из жести крест, наподобие немецкого. Замполит на ходу привычно застегнулся и предстал перед строем в полной красе – с бутафорским железным крестом на груди. Курсанты стояли по стойке смирно, еле сдерживая смех. Железный Феликс ничего не заметил. Но самое удивительное, что не заметили и командиры. Или сделали вид, что не заметили.
И вот теперь ему предлагают стать замполитом. Нет, только не это! Сергей решил идти напролом.
– Я, конечно, рискую, – заговорил он, чувствуя, как краска заливает лицо, – но поймите меня, товарищ полковник! У нас в училище боевые офицеры замполитов ненавидели, и так меня воспитали. Если кто-нибудь узнает, что я стал замполитом… Не позорьте, товарищ полковник! Пошлите куда угодно, на любую должность, только не замполитом.
Командир части не скрывал удивления. Но ответил спокойно:
– Ишь ты какой! А куда я тебя пошлю? Взводные все назначены. Ты что, в РМО7 пойдешь?
– Да хоть куда!
– Ну смотри, сам выбрал.
Полковник внимательно посмотрел на Сергея, словно портной, который хочет снять мерку, потом что-то записал в ежедневник.
– Лейтенант Шутов, назначаетесь командиром второго взвода роты материального обеспечения. К обязанностям приступаете с завтрашнего дня. Приказ получите в кадрах после обеда. Ротного сегодня не будет, представлю вас завтра. Если вопросов нет, свободны.
Сергей с радостью покинул кабинет. Теперь надо идти устраиваться в общежитие. На лавочке возле штаба ждала Света, его жена.
– Все хорошо? – спросила она с улыбкой.
– Все отлично! – Сергею хотелось подхватить ее и закружить, как месяц назад, когда они решили пожениться. Но тут была воинская часть, а не аллея парка, поэтому Сергей подхватил вещи и они зашагали к панельной трехэтажке.
* * *
Все началось после второго курса.
Сергей приехал в отпуск, и как-то вечером бабушка завела с ним длинный разговор. Суть его сводилась к тому, что к концу учебы у него должна быть жена.
– Ты послушай, – втолковывала она ему, – я за свою жизнь по гарнизонам намаялась, знаю, что говорю. Вот, положим, придут в часть два молодых лейтенанта: один женатый, другой холостой. Первый утром вышел из дома – накормленный, наглаженный, начищенный, счастливый. А холостой – сытый, голодный, глаженный, неглаженный, – кто его знает. После службы первый домой придет, там жена его ждет – накормит, приласкает, спать уложит, рубашки постирает, погладит. Ему – никаких забот, кроме как о службе да о солдатах своих. А холостой? Дома еды нет, надо купить, приготовить, все хозяйство на нем. А если к бабе какой пойдет, там и выпьет, и заночует. В часть придет с запахом, помятый, небритый. Раз так придет, другой, третий. Командир на заметку: вот один офицер – всегда ухоженный, аккуратный, на службу не опаздывает, все у него получается, а другой – не пойми что: то с запахом придет, то опоздает, неряшливый, неспавший. Кому роту дадут? Первому и дадут. Потом, глядишь, и батальон. А второму – шиш с маслом. Так я говорю? – оглянулась она на деда.
Тот кивнул. После второго инсульта он был еще слаб.
– А еще – вот что, – продолжала бабушка, – в гарнизоне неженатый офицер – лакомый кусок. Сожрут – и не заметишь. Там девок много: кого замуж еще не выдали, а какие и разведенные, с квартирой от мужа сбежавшего остались; так молодых да холостых и мамаши обихаживают, и девки к ним липнут – попробуй оторви, а кто их разберет, кто они и что? В такую историю можно попасть – света белого не взвидишь. Так что выбирай себе жену здесь, пока время есть. Присмотрись, девок хороших много.