неВойна - стр. 20
– При движении на марше… В ночное время… Необходимо обеспечить… – он опустил голову и замялся.
– Что вы там мямлите? Курсант Ивашов! Тот же вопрос.
– Товарищ подполковник!
– Что такое?
– Разве вы не знаете? Полковник Родичев погиб. Мы все его так любили!
По классу прошел одобрительный гул. Действительно, какие занятия могут быть в такой день!
Того, что произошло дальше, не ожидал никто.
Смирнов обвел взглядом понурившихся курсантов, в его глазах сверкнула сталь. Он начал говорить, и каждое слово жгло как раскаленный металл.
– Вы что себе вообразили, вашу мать? Вы зачем сюда пришли? Чтобы на парадах красиво ходить, в белой рубашечке, в позолоченных погонах? Перед девками выламываться? Так вы эту дурь из башки выкиньте. Сопли тут развели, щенки вислоухие. Вы что, только узнали, что офицеры иногда погибают? Думаете, после училища легкая жизнь начнется? Да многих из вас почти сразу убьют. Со временем, может, и всех. А кто хочет выжить, слушайте, чему вас, дураков, учат. И запоминайте. Времени у вас осталось – с гулькин нос.
В классе повисла мертвая тишина. Щеки Сергея горели от стыда. Прав Смирнов, на двести процентов прав. Вот силища – за минуту так мозги вправить! Жестко, но зато до печенок. Сергей вспомнил слова деда: «Офицер – этот тот, кто в любой момент готов отдать свою жизнь». Оказывается, до сегодняшнего дня он по-настоящему так и не прочувствовал их. Как, наверное, и слов Присяги, которую помнил наизусть. По лицам своих товарищей он видел, что в них тоже происходит эта перемена. Остаток занятия прошел на ура. Авторитет Смирнова взлетел до небес.
– Ну, Шутов, – командир части быстрым шагом вошел в кабинет, – принимайте должность замполита первой роты. Ребята как на подбор, взводные молодые, сами только из училищ, думаю, проблем тут не будет.
Сергей растерялся. Такого он не ожидал. В училище их кумирами были преподаватели по тактике и огневой подготовке – в основном боевые офицеры, которых уважали и курсанты, и командиры. Своего отношения к замполитам они не скрывали, считая их бездельниками и паразитами на теле армии, которые никакой реальной помощи в воспитании командиру не оказывают, а только норовят ущучить, докладывая начальству о своих наблюдениях и подозрениях, – то есть, проще говоря, стучат, пытаясь оправдать свое существование. Конечно, были среди них и хорошие люди, достойные офицеры, но редкое исключение лишь подтверждало правило. Сергей на всю жизнь запомнил слова своего ротного: «Кто такой замполит? Неудавшийся командир взвода». Это была правда. Сергей не раз замечал, что взводного, который не мог справиться со своими обязанностями, назначали замполитом роты. И что удивительно: звезды на его погонах росли куда быстрее, чем у боевых командиров. Однако уважения это не прибавляло.
Офицеры не боялись выражать свое отношение открыто. Курсанты такого позволить себе не могли. Но одна шутка, которую как-то раз устроили третьекурсники, повеселила все училище.
Их замполит был помешан на порядке и выискивал нарушения с редким рвением. Во время занятий он обходил помещения, шарил под матрасами, заглядывал в прикроватные тумбочки с личными вещами и даже в карманы висевших в шкафу у входа шинелей. А еще он обожал проводить воспитательные беседы, и чаще других в них встречалось слово «железный»: «у вас в головах и в тумбочках должен быть железный порядок», «железная дисциплина – основа армии», «каленым железом мы будем карать тех, кто…» и тому подобное. За глаза его называли Железный Феликс, как старинный арифмометр, который каким-то чудом сохранился в сапожной мастерской училища, – тем более что и имя совпадало.