Невольные - стр. 9
Сара продолжала смотреть прямо в глаза Дилана, будто проверяла реакцию и дразнила. В этом взгляде не было ни стыда, ни стеснения.
Нимфомания* (гиперсексуальность у женщин) – это реальное состояние, которое может быть связано с психическими или неврологическими нарушениями. В современном обществе оно требует не осуждения, а понимания и обращения за помощью к специалисту.
Глава 4
Чуть позже, уже после обеда, Сара с Диланом возвращались в тоннель. Девушка плелась чуть позади, закутавшись в куртку по горло. Её всё ещё влажные волосы местами застыли от мороза, прядями прилипая к щекам. Изо рта шёл пар, а ботинки с хлюпающим звуком проваливались в месиво грязного снега. Хотя солнце ещё не село, вокруг царила тишина бедного района: только гул ледяного ветра и редкие звуки бьющихся бутылок и ругательств.
– Эй, – раздался её тихий голос, когда они вошли внутрь тоннеля и свернули к знакомому матрасу. – Так почему ты не живёшь с братом?
Дилан фыркнул, не оборачиваясь.
– Лучше уж на улице, чем с таким, как он. Сволочной тиран, который привык думать только о своей заднице.
Сара на секунду замолчала, потом кивнула, хотя Дилан этого даже не видел.
– Я понимаю.
Он резко остановился и обернулся, прищурив глаза.
– С чего вдруг понимаешь?
Она отвела взгляд, сжала губы и, не сказав ни слова, пошла дальше. Подошла к трубе, от которой шёл тёплый пар, и положила на неё озябшие ладони, пытаясь хоть немного их согреть. Металл обжигал, но не от жара, а от контраста с промёрзшей кожей рук. Сара склонила голову, пряча лицо от Дилана, и тихо вздохнула.
Дилан остался стоять на месте, глядя ей в спину. Хотелось спросить ещё, докопаться, что же она скрывает. Но он промолчал, решив сменить тему.
– Мне надо снова обработать рану.
– Хорошо, – лишь коротко кивнула девушка, сняла с плеча рюкзак и начала доставать оттуда всё необходимое.
Дилан уселся на матрас, а Сара опустилась на колени перед ним. Её пальцы дрожали от холода, но она уверенно сняла старую, ещё влажную после душа повязку. Под ней кожа выглядела воспалённой, местами покрасневшей, а в центре рана снова начала сочиться кровью. Сара нахмурилась, поджала губы и, не колеблясь, капнула на неё немного йода. Дилан зашипел от жгучей боли. Она лишь мельком глянула на него и продолжила.
– Да что ты, как маленький. Терпи, – добавила, уже обматывая новые бинты.
– Ты бы сама попробовала потерпеть, когда тебе рёбра располосовали, – проворчал он, откидываясь назад.
В обмен на помощь Дилан, не говоря ни слова, открыл банку овощных консервов, которую стащил у Деклана, и протянул Саре.
– Откуда шрам, кстати? – спросил он вдруг, жуя овощи, которые на вкус больше напоминали безвкусный картон.
– Что? – не поняла Сара.
– На лобке. Увидел, когда ты на Деклане скакала. Откуда он?
Сара усмехнулась и театрально пожала плечами:
– Что ж… слишком люблю секс. Вот и поплатилась.
Дилан покачал головой.
– Ты, блядь, в край отбитая.
– Ты только сейчас это понял? – хмыкнула Сара и вытащила из банки последнюю дольку моркови.
После еды они молча сидели на старом, продавленном матрасе, каждый варясь в своих мыслях. Холод пробирался сквозь стены тоннеля, но ни один из них не жаловался. Дилан вертел в пальцах свой ржавый нож, щёлкал лезвием то открывая, то закрывая его – как будто этот скрипучий звук помогал ему сосредоточиться или, наоборот, отвлекал от тревожных мыслей. Металл заедал, скрипел, грозясь вот-вот сломаться, но Дилан не останавливался.