Невольная связь - стр. 23

Нет, не так мило, как если бы Широков распорядился освободить меня из плена. Но лучше, если бы я ходила без трусов и в мужской футболке.

И вот, убедившись, что Глебу к ужину подадут все, что я приготовила, я прихватила альбом с карандашами и вышла в сад. Охрана следила за мной на расстоянии. Я старалась не замечать двоих верзил криминальной наружности, делала вид, что меня гораздо больше интересует пейзаж за высоким забором и облака в черном небе, нежели люди, которые не сводили с меня глаз.

Было уже темно, и заняться мне нечем. Я принялась бездумно водить карандашом по листу, а штрихи сами складывались в картинку.

— Прошу прощения, Сабина Ярославовна, — заговорила Лариса Валерьевна, приблизившись к плетеному креслу, в котором я устроилась, забравшись с ногами.

— Лариса Валерьевна, мы же с вами договорились, — перебив женщину, мягко напомнила я.

— Сабина! — улыбнулась экономка, — Глеб Алексеевич изволит ужинать с вами.

— Боюсь, если он будет ужинать со мной, у него будет несварение, — фыркнула я, а женщина округлила глаза.

— Что передать хозяину? — мягко поинтересовалась Лариса Валерьевна.

— Шлите барина в з…, — хмыкнула я.

— Может быть, все же поужинаете? С обеда ведь ничего не ели, — покачала головой Лариса Валерьевна.

— Ладно. Придется послать его самостоятельно, — вздохнула я, пусть и не хотелось ни видеть Глеба, ни слышать о нем. Но придется. Это я четко понимала.

— Сабина! Вы поосторожнее с Глебом Алексеевичем, — понизила голос экономка, — Он вспыльчивый, но справедливый.

— Странные у него понятия справедливости, — покачала я головой, — У вас уже выходной? Я сама все уберу со стола, после того, как наш феодал отужинает.

Я помнила, как Лариса Валерьевна упомянула о том, что ей нужно сегодня пораньше в город попасть. Дочь уехала в командировку, а с внучкой некому ночевать.

— Спасибо, Сабиночка! Я тогда поеду. Глеб Алексеевич тоже отпустил меня! — заулыбалась женщина.

— До свидания, — тепло попрощалась я.

Экономка исчезла в доме, а я взглянула на охранников. Мужчины между собой переговаривались, бросая на меня заинтересованные взгляды. Такие, словно ждали подвоха. Неужели они считают, что я попытаюсь сбежать? И как, интересно? Перележу через пятиметровый забор? Ну-ну.

Я вошла в дом. У меня не было ни капли желания не просто ужинать с Широковым, но и даже видеть его.

Глеб Алексеевич чинно и важно восседал во главе стола. Хорошо, что у меня с собой ничего тяжелее альбома не было. Так бы треснула по нахальной морде. Потому что взгляд у Широкова был таким, словно я, его вечная рабыня, вздумала упрямиться.

— В чем дело?

— А что не так? — я на секунду опешила от такого вопроса.

— У тебя такое лицо, словно тебя не к ужину позвали, а на эшафот, — скривился Широков.

— А что, есть разница? — уточнила я и заняла место напротив мужчины.

Стол был длинным, уставлен декоративными украшениями и свечами. Наверное, мне бы понравилось есть за таким столом. Если бы не было Глеба и его кривоватой, но идеально красивой усмешки.

И совершенно некстати я вспомнила его… лобызания, не иначе. Странный он человек. Целовался действительно, как пацан. Но несмотря на это, ничего омерзительного я, к сожалению, не испытала. Даже наоборот.

Так, а вот про это я точно думать не стану. Обойдется!

Я отвела взгляд от мужчины и посмотрела на свою тарелку. Сняла колпак, которым Лариса Валерьевна накрыла блюда, чтобы не остыли. Надо же, и когда она успела сервировать вторую порцию? Ладно, неважно. Главное, что, кажется, и я проголодалась.