Невезучая попаданка, или Цветок для дракона - стр. 60

– А на входе – артефакт, всех выпускает и никого не впускает, – просветил меня Шолто. – Вход – только через главные двери, мимо коменданта.

– А ещё он фиксирует количество вышедших парней, чтобы коменданту не искать по общежитию тех, кто давно ушёл.

– А зачем ей их искать?

– После отбоя парням в женском корпусе или крыле делать нечего, кроме отдельных случаев, равно как и наоборот, – Унрек толкнул небольшую дверь, и мы оказались на улице.

– А что за случаи?

– Супругам разрешено жить вместе, им достаточно брачной метки. Порой и обручённым тоже, но там ректор лично разрешение даёт, просто так объявить себя помолвленными и жить вместе нельзя. Иногда дают разовое разрешение по особым случаям – например, студенты разного пола делают общий проект, не успевают, засиживаются заполночь – тут достаточно записки коменданту от куратора, но пусть не обижаются, если ночью к ним заглянут с проверкой.

– Строго у вас здесь, – кивнула я, в целом одобряя систему. – Хотя влюблённым, наверное, нелегко.

– Выкручиваются, – усмехнулся Унрек. – Есть увольнительные в город, выходные там же, есть укромные местечки на территории и в главном корпусе – главное, не попадаться. Есть время до отбоя, в конце концов.

– Чувствуется опыт, – усмехнулась я.

– Ещё какой! – заржал Шолто. – Унрек у нас – тот ещё любимец женщин. Особенно раньше, когда ещё человеком притворялся, да и сейчас на него девушки заглядываются, не гляди, что зелёненький. Ладно, прибавим шагу, а то я точно с голоду помру.

И мы прибавили шагу.

10. Глава 9. Столовая

Глава 9

Столовая

День второй

Пока мы шли к главному корпусу, как я мысленно называла замок, Унрек попросил:

– Не рассказывай никому о том, что сегодня случилось.

– Почему? – нет, бежать и ябедничать я не собиралась, было просто интересно.

– Эти глупышки и так наказаны. Да, они сделали то, что запрещено, но… Это же ведьмочки, что с них взять?

– Что ты имеешь в виду?

– Понимаешь, в академию берут с восемнадцати, но многим первокурсникам ещё больше – нет возрастных ограничений, хоть в тридцать поступай, хоть в триста, а сила порой просыпается с запозданием. Но, в любом случае, к восемнадцати годам большинство студентов уже… я бы не сказал, что совсем взрослые, но более-менее соображают уже. А вот ведьмы – они другие.

– Глупенькие они, – подхватил Шолто. – Не то чтобы дуры, нет, таких не взяли бы, тут мало определённый уровень силы иметь, требуется пройти экзамен и по основным общеобразовательным предметам, и хорошо пройти, иначе здешнюю программу просто не вытянуть. Интеллектуально-то они нормальные, а вот эмоционально…

– Они вспыльчивые, порывистые, взбалмошные, несдержанные. Сначала делают, чаще на эмоциях, потом уже думают. И обычно, видя, что натворили, раскаиваются, пытаются исправить. Но сначала всё же творят. Но не со зла. Ты заметила, чем именно они пытались тебя наградить?

– Ерундой всякой, – фыркнула я. Проклясть ведь можно так, что света белого не взвидишь, а они… Заикание на уроках, однократное расстройство желудка. А уж что Мабелла отмочила! – Смешно просто. И так по-детски.

– Вот именно, – Унрек явно был рад, что я уловила его мысль. – Они ж проклятийницы, им плевать, что это запрещено, им эмоции выплёскивать нужно. Вот и учат их старшие родственницы всякой ерунде, чтобы и душу отвели при случае, и не навредили никому особо. Но это всё равно запрещено, узнай преподаватели, что девушки сорвались – накажут. Не сильно, скорее для профилактики, но накажут. И было бы лучше, чтобы узнали они об этом не от тебя.