Невеста взаймы - стр. 24

Вера пошатнулась и тут же отступила, округлив глаза.

— Говорить будете тогда, когда я вам позволю, — сказала женщина, окинув взглядом всех собравшихся. — Вам ясно? — повысила она  голос.

Девушки поспешно закивали.

— Меня зовут Джудита Кински, — добавила женщина. — Впредь, попрошу без надобности рот не открывать. Наш князь молчаливых да покорных любит. — Ее холодный взор будто невзначай меня коснулся. Сердце тут же покрылось толстой коркой льда. Не по себе сразу стало, будто в грязи изваляли. Заныло в груди столь сильно, что выть захотелось. Ком к горлу подступил.

Вера молчала. Лишь взглядом гневным женщину сверлила. Я же камни неровные под ногами рассматривала, не в силах пытку варварскую больше выносить.

— Вот и славно, — чуть мягче сказала Джудита. — У вас ровно один час, чтобы придумать, чем князя нашего порадуете.

Женщина развернулась и, отстукивая тростью известный только ей ритм, устремилась прочь.

Девушки разбрелись по парку, а я сетовала на то, что даже рассмотреть их толком не успела. Не до того мне было. Все мысли новым заданием были заняты.

Я недоумевала. Что за очередная глупость? О каких подарках идет речь, если мы здесь лишены всего? Князь нас поит и кормит, да взаперти, словно рабынь, держит. Благо, хоть в сад позволил выйти да глоток воздуха свежего сделать.

Солнце не щадило меня. Оно опаляло кожу нежную, заставляло краснеть ее. Пытаясь спрятаться от его лучей, я направилась к беседке. Под куполообразной крышей, увенчанной белоснежным шпилем, царила приятная прохлада. Камень еще не успел нагреться, оттого в столь знойный день находиться здесь было отрадно.

Тихий шелест листвы да журчание воды ласкали слух. Голоса соперниц давно смолкли. Наверное, девушки в глубь сада ушли на поиски того, чем Томаша смогли бы порадовать. А мне и радовать его не хотелось вовсе. Душа от гнева металась, места себе не находила, а совесть неустанно мучала. Он — враг мой, а не жених желанный. Он варвар жестокий, пред которым я — княжна Домбровская — на колени опустилась.

Тошно. Отец бы не простил.

Сквозь журчание ручья до меня донесся еще один звук. Прислушалась. Не иначе, как плачет кто-то.

Нехотя я вышла из беседки. Шумно выдохнула, почувствовав себя будто в воде кипящей. Нет, Томаш определенно от части девушек, участвующих в отборе, хочет избавиться заблаговременно. Иначе, как объяснить это издевательство?

— Анисья? — За цветущими зарослями кустарника сидела черноволосая девушка, поджав под себя ноги. Взор ее потух, на щеках влажные дорожки слез соленых виднелись. — Тебя кто-то обидел?

Осторожно опустилась на колени рядом с Анисьей. Она подняла на меня свой опечаленный взор да горько вздохнула. Казалось, в душе у нее боль таилась ничуть моей не меньше. Она терзала ее, рвала сердце девичье.

— Нет, — отрицательно покачала головой девушка. — Устала я. Чужой себя тут чувствую, — ответила Анисья, громко всхлипнув.

Мне ли не знать, что такое быть лишней? Взгляды колкие на теле изо дня в день чувствовать, да ропот за спиной ни на миг не смолкающий слышать?

— Зачем же согласилась в отборе участвовать? — спросила я. Если меня сюда силой доставили, то остальные участницы, судя по всему, по доброй воле прибыли в замок владыки Пепельных туманов.

Анисья тыльной стороной ладони смахнула с щеки слезы, припухшие веки пальцами потерла.