Невеста вне отбора - стр. 52
— Доброе утро, благородные мэдчен, — четко произнес белатор. — Многие из вас уже заметили, что наш Отбор не совпадает ни с каким другим. Но не стоит этого бояться — ни один Отбор не внесли в Хроники в том его виде, в котором он был.
Тут Альтгар видимо сам понял, что фраза вышла на редкость мутная, и поправился:
— В Хроники попадает исключительно отредактированная версия. Никому не нужны записи о драках и подлости, о глупости и лицемерии. Отбор — это сказка нашей страны. Келестин — единственное королевство, где эта традиция не изменяется уже больше тысячи лет. И сейчас вашу судьбу решит магия. Тот номер, что выпадет для вас, останется неизменным до самого окончания Отбора.
Он подходил к каждой из невест и дарил цветок.
— Больше похоже на раздачу милостыни, чем на жеребьевку, — хихикнула Мадди. — А что он говорит при вручении? Вроде все близко стоим, а не слышно.
— Так ведь белатор, а не кот чихнул, — вздохнула Катарина. — Наверное, полог тишины.
— Эх, мне бы владеть пологом, — мечтательно протянула Мадди. — Что-то он заболтался с Исирой. Мне утром, знаешь, что мора Рохет сказала? Живот втягивать, а грудь выпячивать. Я как перед зеркалом раскорячилась, так мне плохо и стало.
Катти фыркнула, пытаясь сдержать смех.
— Ты красивая, Мадди.
— Похудеть бы, — тоскливо отозвалась ванен Скомпф. — Все, идет. Ты как знаешь, а я попробую все-таки.
Отвечать мэдчен ван Ретт не стала. Перед ней уже стоял белатор Альтгар. Вот только сегодня он был сам на себя не похож — пропала сердитая морщинка между бровей. А в глазах притаились лукавые искорки.
«Не смей им любоваться. Это природа, у самых ядовитых зверей — самый яркий окрас», — одернула себя Катарина.
— Ваша лилия. — Он протянул ей цветок. — В центре жемчужина с номером. Постарайтесь вытащить ее после того, как доберетесь до своих покоев.
— Благодарю, белатор Альтгар.
Но он не спешил отходить.
— Я был груб, мэдчен ван Ретт. Надеюсь, вы сможете меня простить, — ровно произнес он и поклонился.
Белатор уже отошел и дарил цветок Мадди, а Катарина никак не могла отойти от его извинений. Нет, на самом деле ей, конечно, было приятно. Но с чего вдруг? Что произошло? Кто-то умер? Дуэль? Спор? С чего этот красивый, но высокомерный мужчина решил извиниться?
— Что с тобой? — Мадди пихнула подругу локтем.
— Он передо мной извинился.
— А было за что? — заинтересовалась ванен Скомп.
— Он обидел меня, когда я пришла в Башню. Да и потом, в городе… — Тут Катти пришлось честно признать: — Правда, и подсказал тоже. Про то, что нужно прибыть во дворец до полудня. Да и потом, помнишь, когда мы встретили его у прудика? Тоже некрасиво себя вел.
— Слушай, так может… Ой, погоди, сейчас, кажется, речь будет.
Речь произносила Германика Ровейн. Высокая, стройная, она уверенно и спокойно доносила до невест, как им всем повезло.
— Вы — часть новой вехи в истории Келестина. Вы — шаг вперед, одна из вас станет королевой, но другие… другие не будут забыты. Каждая найдет свой путь, иначе быть не может.
Мора Ровейн широко улыбнулась, хлопнула в ладоши и сказала своим привычным, чуть усталым и ехидным тоном:
— Ну вот теперь, когда речь, написанная придворным церемониймейстером, закончилась, я скажу от себя. Выступать вы будете на сцене малого королевского домашнего театра. На каждое выступление — от минуты до трех. После выступления вы спускаетесь вниз, получаете букет цветов из рук принца и садитесь в кресло согласно своему номеру. Букетами между собой не мериться — они все одинаковые.