Невеста опального герцога - стр. 19
— Я больше ни о чем вас не попрошу. Подарите мне этого человека в личные слуги. Я обещаю, что сохраню ему жизнь.
— Зачем он тебе?
Не могла же я сказать, что пожалела сына своего врага. Что пришла в ужас от того, что с ним случилось за те недели, что я нежилась в южном поместье. Что он не заслуживает такой судьбы и не должен платить за чужие грехи.
— Я хочу отомстить ему за всю его надменность. Вы же знаете, он должен был стать моим женихом, — проникновенно врала я. — Но этот мужчина был омерзителен в своих словах и поступках. Я жажду мести.
— Кажется, к семейству Коэрли есть претензии не только у нас с твоим отцом! — лорд Фаркоунт обрадовался лишь сильнее. — Что ж. Забирай. Я бы, конечно, с куда большим удовольствием одарил тебя бирюльками или нарядами, но если уж ты хочешь стать хозяйкой этого ничтожества… как я могу тебе отказать.
Он подпихнул Алексиса за цепь ближе ко мне и, склонившись к нему, сказал:
— Отныне любое ее слово для тебя — нерушимый закон. Иначе я вспорю твоё брюхо и оставлю на растерзание грифам.
Алексис слабо кивнул. Мой жених передал мне ключи от оков пленника, и я крепко сжала те в кулаке.
Сердце гулко колотилось меж ребер. Казалось, мой обман вскроется, и меня саму казнят за вранье и нелепую жалость. Но пир продолжался, только отец отвел меня в сторонку и спросил суровым тоном:
— Зачем тебе этот мальчишка?
— У нас свои счеты, — ответила я сухо. — Когда я просила тебя не выдавать меня за него замуж, ты думаешь, я была голословна? Нам есть, что с ним обсудить.
Он покачал головой, но ничего больше не сказал.
Праздник закончился поздним вечером. Одни гости разъехались по домам, другие предпочли заночевать в поместье. Лорд Фаркоунт уединился с моим отцом в рабочем кабинете за военными вопросами.
— Ты можешь быть свободна, — сказал мне папа так, будто дал разрешения слуге выйти.
Он закрыл дверь в кабинет перед моим носом.
— Пойдем со мной, — не приказала, но попросила Алексиса.
Мы брели в мою спальню, но, если честно, я не ощущала почвы под ногами. Всё это казалось глупым сном. Я не могла даже подумать, уезжая из отцовского поместья на каких-то несколько недель, что вернусь и увижу Алексиса… в столь плачевном положении. Я помнила его прекрасным воином. Я помнила его невероятно красивым мужчиной.
Во что превратила Коэрли-младшего слепая ненависть моего отца?
И можно ли вновь разжечь в его груди то пламя, что однажды заворожило меня своим светом?
***
Мы вошли в комнату. Тишина была столь густой, что её можно было намазывать на хлеб. Я сглотнула острый ком и первым же делом расстегнула ключом его кандалы. На запястьях запеклась кровь.
— Тебе нужно помыться. Сможешь?
Он вновь кивнул, едва заметно. Алексис молчал. Я понимала, что между нами выстроена новая стена, и её ещё предстоит разрушить. Кроме того, у меня никогда не было личного слуги, и я не представляла, как нам нужно общаться.
В дальних от столицы городах остались даже рабы — что вообще-то не одобряется и официально запрещено, но все закрывают глаза, — да и к слугам многие хозяева относятся не лучше. Мой папа считается добрым господином, потому что не бьет прислугу, не морит ее голодом и даже платит исправное жалование.
Отношение бывает всякое. Но я-то не собиралась издеваться над Алексисом.
Я вообще не понимала, как поступить. Жаль, что нельзя дать ему свободу. Такого поступка Фаркоунт точно не одобрит. Наоборот, навлеку на себя ненужные подозрения.