Невеста Карачуна - стр. 2

– Не мил мне свет больше, коли Кондратушки моего не стало в нем, – прошептала женщина. – Зазря носили мы дары тебе, Карачун, не уберег ты супруга моего, обрек на смерть страшную. Отныне нет у меня к тебе почтения.

Роковые слова сорвались с губ и унеслись вдаль, подхваченные внезапно накрывшей деревню метелью.

Стихия буйствовала всю ночь, загнав людей в дома. Лишь на следующий день они смогли выбраться наружу, пробившись сквозь снежные завалы.

Пока суть, да дело, наступил полдень. Староста собрал всех мужиков и молвил:

– Кондрат не вернулся домой с охоты, надобно сыскной отряд организовать. Пойдут лишь добровольцы – могут встретиться и волки, и медведи-шатуны, посему неволить никого не стану.

– Коли снегоступы надеть, да споро округу прочесать, управимся до темна, – высказался Яков. – Надобно Кондрата отыскать, мог ведь и из-за метели задержаться.

– С тобой пойду, – пробасил Тихон.

– И я, и меня не забудь, – посыпалось со всех сторон.

– Десятеро пойдут, – сказал Прохор. – Негоже деревню без защиты оставлять. Кто пойдет жребий укажет.

На том и порешили.

Вернулся отряд под вечер, волоча на связанных еловых ветвях тело Кондрата.

– Нашли мы его под сосной, – начал рассказ Яков. – Поляна чистая, будто и не было там метели. Лежит наш охотник, а рядом медведь поверженный. Не менее сажени в холке, здоровенный.

– Так его медведь задрал все же? – спросил староста.

– Не похоже, – возразил Яков. – Медведь с рогатиной в брюхе лежал, стало быть, Кондрат его заборол. А вот вернуться не успел. Замерз насмерть.

– Кабы не метель, успел бы воротиться, – добавил Тихон.

Стоявшая поодаль Дуняна услышала разговор.

«Так это что же, я своими речами Кондрата сгубила? Я его на гибель лютую обрекла? Нет мне прощенья. До конца дней буду грех свой искуплять. Не молвлю слова против воли богов».

Ледяными иглами обжег щеку порыв ветра, приняв данную клятву.

В эту ночь небо над Дремовкой озарял погребальный костер. Звуки жалостливых песнопений терялись среди деревьев.

– Кондрат умер, защитив деревню и всех нас, – грустно молвил Прохор. – Была достойной его жизнь, будет и достойное посмертие.

Конец зимы выдался морозным, весна наступила поздно. Староста держал данное Кондрату слово и смотрел за его семьей. Голодать им не пришлось. Но тяготила Ольгу такая жизнь, не хотела она быть должной.

Горевала она по батюшке долго. Зимними вечерами, сидя за прялкой при свете лучины, вспоминала его добрые сказки. Глядя на матушку, превратившуюся в тень от горя, дала себе зарок не раскисать, трудиться и стать достойной дочерью.

Едва сошел снег на лесных тропинках, отправилась девушка в лес, искать первые грибы – сморчки, да строчки.

«Не боровики, но с такой весной никакие запасы лишними не будут, не известно, какое лето ждет».

Ольга слыла девушкой хозяйственной, умелой мастерицей, да красавицей. Вот только единственный парень, кто ей в супруги годился, не мил был ее сердцу. Но выбора не было, предстояло им будущей осенью свадьбу играть.

– Зато Фома работящий, – уговаривала она саму себя, осторожно ступая по жухлой траве. – Вон какие сапоги мастерит. Ну и что, что не семи пядей во лбу, зато тихий, спокойный, животинка вся к нему тянется. А то, что с быком Степаном его путают на лесных полянках, так и ничего, мужчина должен быть сильным, а краса у девиц есть.