Неверный. Жестокие чувства - стр. 41
Наконец, останавливаюсь, смотря на нее. Нервы на пределе, точнее нет…уже за гранью. В мозгу будто орет сигнализация и мигает красная лампочка.
— Идем! — хватаю ее за руку, чувствуя как раздуваются ноздри и мотает грудную клетку.
Она не ожидает, но вся будто сжата, даже ростом словно стала еще меньше.
Не могу смотреть. Это блять, невыносимо.
Бросаю взгляд на этого урода в полу отключке.
И пусть уверен, что мы еще встретимся, но не сегодня, так завтра я размажу его. Как комара, что пьет кровь.
Диана мельтешит рядом, а мне кажется, что я держу так крепко, что может быть ей даже больно. Но сейчас не способен контролировать.
В мозгу хаос, в груди апокалипсис.
Открываю пассажирскую дверь, буквально заталкивая ее внутрь. Тянусь за ремнем, в желании пристегнуть. Только чертова застежка не срабатывает.
— Я сама! Сама! Все хорошо! — кулак с разбитыми костяшками ударяет по кузову джипа.
Она вздрагивает и всхлипывает, растирая лицо. Захлопываю дверь, обходя машину и садясь за руль.
— Демид… — шепчет, видимо осознавая весь ужас: — Спасибо…
Рычу, прикрывая взгляд. Не справляюсь. Не вывожу, блядь.
Ладонь опускается на руль с воем зверя.
Еще и еще.
И снова и снова.
— Ди! — я очень стараюсь сдерживаться, но: —- Какого, мать твою, хрена?!
Кажется, что крик слышен за пределами этого пространства.
— Я не…не знала. Только сегодня…
— Да, блядь, Диана! Ты могла бы хотя бы сказать, что работаешь! Я бы пробил место! Хрен с ним, что это вообще не нужно было сейчас делать! Ты могла подумать о…— ору на нее, не желая причинить боль.
Но оно само так выходит.
— Ответь, ты хоть понимаешь, чем это могло бы закончиться?! Ты хоть, сука, представляешь!!! Могла бы засунуть гордость и хотя бы уточнить у меня! У меня, слышишь!!! — снова удар по рулю.
— Я не знала! — заходясь в рыданиях кричит в ответ: — Не знала! Это был агентский договор! И я… я у Леона увидела… Простите… — так горько плачет, что у самого слезы наворачиваются.
Завожу машину, резко газуя, потому что если мы будем продолжать так сидеть, я не знаю…сам не представляю на что сейчас способен.
— Это отродье не заберет заявление на Леона! Думаешь, он просто хотел тебя трахнуть?! — скриплю зубами, открывая окно.
Ощущение, что задыхаюсь. Тот, мать его, фейерверк внутри перекрывает дыхание.
— Я поняла! Поняла, пожалуйста, успокойся!
— Успокоится?! — посылаю в нее гневный взгляд: — Мой сын звонит мне в панике, сообщая, что мама ушла к Говорову, что она, блядь, почти два месяца работала на этого ублюдка! Как ты, черт возьми, предлагаешь мне успокоиться?!
Она кивает, стараясь глотнуть воздуха.
— Не кричи! Я все понимаю! Все! И если бы… — осекается на полуслове.
Поворачиваюсь на нее и знаю, что она хотела сказать.
От самоуничтожения отвлекает звонок телефона и улыбающееся лицо сына на панели.
— Пап! Пап! Ты молчишь?! Что там?!
— Все хорошо, — чеканю, стараясь не выдавать всего ужаса происходящего.
— Мама где?!
— Я тут, Леон, — шмыгает носом.
Ребенок выдыхает, вот бы и мне сейчас вот так просто выдохнуть все это.
— Через десять минут будет дома, присматривай за Златой.
Отключаюсь.
Гробовая тишина, что стоит в салоне давит тем, что каждый рисует себе те картинки. Всегда есть бы, которое мешает. Но здесь, эта частица как нельзя кстати. Диана понемногу успокаивается, но молчит, знаю, чтобы она это пережила, нужно немного времени и личного пространства.