Несносная заложница - стр. 11

Ноги уже несут меня к двери. Кажется, по пути я врезаюсь в угол стола, но мне все равно. Уйти! Немедля! Отсюда! Не видеть и не слышать его!

Я уже открываю дверь, вылетаю из столовой, как сталкиваюсь с отцом. Павлов преграждает мне дорогу. Хмурится, хватая за руку.

— Опять твои выходки? Думаешь, я терпеть буду?

— Не терпи! — диким ором кричу. — Не терпи! — вырываюсь. — Не пойду замуж! Можешь даже меня из завещания выписать, хоть выгнать на улицу, а замуж за этого старого пердуна — не пойду! Так и знай!

Из дома выбегаю в слезах, что застилают глаза. Мне темно, холодно и одиноко. Но даже это не перекрывает ощущения ненужности. Почему? Почему отец, который должен меня защищать, который должен быть мне опорой и стеной, готов меня продать и отдать на услужение за какие-то бумажки? Бумажки, которых у нас куры не клюют! Меня! Как портовую шлюху — продали!

Иду, не разбирая дороги. Кто-то, кажется, что-то кричит мне вслед, кто-то предлагает помощь. Я останавливаюсь лишь тогда, когда подхожу к крайнему дому частного поселка. В нем давно никто не живет, свет в этой округе почти не горит, и я сажусь на бордюр. Шмыгаю носом, опускаю голову на колени и сжимаюсь в клубок, словно пытаясь спрятать себя от этого мира.

Мама. Мамочка, где же ты? Возможно, будь ты сейчас здесь, то не допустила бы подобного вздора.

Мысленно обращаюсь к той кого никогда не видела, но даровала мне жизнь, ценой своей собственной. Это самый большой подарок, дарованный мне ею, но он говорит гораздо о большем, нежели все папины подачки разом.

Как мы к этому пришли? Как допустили? Он не был плохим отцом, не подымал руки, был в меру строг, пусть и крайне редко ласков. Неужели я уже тогда была разменной монетой? Нет. Нет. Этого никак не могло быть.

— Эй! — окликает меня кто-то.

Устало поворачиваю голову. Надо же, даже случайные попутчики остановились, чтобы меня, очевидно, пожалеть. Даже они, но не собственный отец.

— Эй! — он шагает прямиком ко мне. Мне не видно его лица, оно скрыто капюшоном куртки. Но мне и не надо.

— Я в порядке, — сиплю, стоит ему остановиться передо мной.

— Вот и славно, — усмехается незнакомец, — боссу ты нужна живой.

Парень резко дергает меня на себя, заставляя буквально впечататься в него. Накрывает ладонью рот и нос тряпкой, тесно прижимая. Я не дышу. Бью по ногам.

— Сучка, — шипит, когда мой удар приходится на голень.

Больно хватает за волосы, запрокидывает шею и невольно я вдыхаю токсины в себя. Этого не хватит, чтобы я тотчас же отключилась, но достаточно, чтобы закашлялась и через несколько минут ослабла, за которые меня успевают дотащить и засунуть в большую машину.

Вяло я еще сопротивляюсь, но сознание медленно, но верно покидает меня. Перед глазами плывет и, даже не понимая через сколько, я отключаюсь.

3. Глава 3

Демьян

- О боже! — стонет та самая красотка из офиса Павлова. Вера. На сей раз запомнил, но уверен, что уже завтра забуду.

Не церемонясь, впечатываю ее лицом к стене, задираю платье, касаясь обнаженных ягодиц. Я с ней не ласков, да и она не требует. Пальцами нащупываю тонкую едва ли ощутимую полоску трусиков и грубо стягиваю к её ногам.

— М-м-м, Демьян, — выгибается, точно пластилин в моих руках и я, как заправский мастер, прогибаю ее аккуратную спинку сильнее.

Послушная девочка. Вот так.