Несчастье помогло - стр. 30
Я пожала плечами.
– Сложно не говорить с тем, кто всегда в твоей голове, разве нет?
Старик прицокнул языком.
– Я имею в виду… хм… полноценный диалог. Один говорит – другой отвечает.
– Вообще-то, я это и подразумевала. Мы ведем полноценный диалог. Как сейчас. Он сказал мне «смерть», я попросила объяснить – он объяснил.
Все шаманское семейство, помимо уже знавшего обо всем младшенького, уставилось на меня с шоком и откровенным непониманием. Все верно, если бы у меня имелся шанс изгнать чудовище, которое овладело мной, тоже не стала бы задуматься о том, как договориться с потусторонними силами. Но выбора не было, пришлось искать общий язык.
– Вам куда больше стоит думать о накопленной смерти. Что это? О чем идет речь?
«Матушка» уже успела прийти в себя и принялась верещать, будто мышь увидела.
– Нам откуда знать? Накопленная смерть? Что за чушь ты несешь?! Отец, выставите эту сумасшедшую! Ясно же…
Я не стала дожидаться, пока старик наведет в своем семействе порядок и просто зарычала, обретая демонический облик, который принимала, когда дух получал практически всю полноту свободы.
– Как смеешь ты, женщина, сомневаться!
Тетка завизжала и принялась читать заклинание изгнание. Не самое сложное, просто нараспев требовала злого духа покинуть мир смертных и оставить занятую смертную оболочку. Каждое слово подкреплялось потоками силы.
Мои губы искривила чужая злая усмешка. А потом дух просто схватил женщину за шею и поднял ее над полом. Все вокруг заметались, запричитали, один только Саммерс ни в лице не переменился, ни с места не двинулся. Единственный, кто, кажется, ни капли не сомневался в том, что ничего я этой сварливой дамочке не сделаю.
– Нерис-щи, нуна, не трогайте маму! Нерис-щи, очнитесь!
Смешно. Словно бы я без сознания или не понимаю, что происходит.
Мы вдвоем наслаждались смертным ужасом в глазах своей жертвы, а потом я швырнула ее на пол, но аккуратно, с таким расчетом, чтобы убогая ни на что не налетела и ничего не сломала. Я хотела ее напугать до смерти, а вовсе не убить. Дух… Ну, он обычно шел навстречу моим желаниям и не убивал. Я же за такую уступку позволяла ему терроризировать и калечить.
– Духи не лгут и не несут чуши, – сообщила я уже своим обычным голосом и недобро улыбнулась.
Все, кроме деда, кинулись поднимать, отряхивать и успокаивать перетрусившую едва ли не до недержания тетку. А вот старикан замер напротив меня, старательно вглядываясь.
– Это ведь было не желание демона. Поступить так с моей невесткой хотели и вы сами. А злой дух в вас – повод не сдерживать кровожадных желаний.
Наверное, стоило смутиться. Не знаю, никогда и ни с кем не доводилось говорить о том, как именно на меня влияет дух. Родители всегда обрывали такие разговоры, если я пробовала их заводить, только бабушка пыталась что-то объяснять, но она сама знала о духах и демонах не так уж и много.
– У меня нет настроения для философских диспутов, – заявила я решительно.
Подозреваю, выглядела я в тот момент немногим лучше демона, который вселился в меня.
– Или соглашайтесь на мои условия, или я уезжаю. Выслушивать мерзости в свой адрес я не собираюсь ни от кого. Прощать не умею. Когда месть остынет, не дожидаюсь.
Если бы существовала медаль «Враг человечества», мне бы прямо сейчас прикололи ее на грудь. Мать Ким Мин Чжуна, по крайней мере, выглядела так, словно морально готова учредить такую награду.