Непримиримые 4 - стр. 41

– Я похожа на человека, кто такое придумает? – укоряю взглядом. Но знать Родиону, что Игнат нечестным способом выманил машину, не стоит. Не его это дело. И тем более – знать, что я поддалась очарованию и напору соседа. – Когда я давала ему «Ашку», понятия не имела, для чего конкретно… Не скажу, что мечтала её дать, но… дала, – заканчиваю кисло и опять делаю глоток. – В следующий раз буду знать, что одолжение тачки приравнивается к отношениям.

– Хочешь сказать, – опять надменен Шувалов, – чисто по-соседски одолжила охрененно дорогую машину?

– Угу, – кивок. – Поэтому, когда узнала, что он её снимал для СВМА, мы разругались в пух и прах!

– И между вами…

– Мы! Не! Встречаемся! – Отрезаю резче, чем следует, чтобы оборвать следующие вопросы. Откровенно бесит этот разговор и допрос. Я, чёрт возьми, имею право на свою личную жизнь! И молчать о ней – тем более.

Несколько минут сидим в полном молчании. Я потягиваю напиток, что приятным теплом растекается по телу. Шумахер всё это время рассматривает клуб, толпу, что угодно, но только не меня. И это пугает. Лучше бы проявление эмоций, чтобы знать, что у него в голове!

Меня потряхивает. Игнат, козлина, успел засветиться на моей тачке! Убью гада!

– Я не доверяю Вёрсту, но твои слова… Ты правда не знала, что это мой клуб?

– Твой? – глупо вторю и от удивления чуть не давлюсь напитком.

Шувалов меня пристально рассматривает рентгеновским взглядом, словно пытается считать – лгу я или нет, но, видимо, моя реакция настолько правдоподобна, что в холодных глазах появляются смешинки.

– Ты неподражаема в своей невинной простоте.

– Стараюсь, – беззаботный взмах ладони, хотя на деле мне до жути неудобно. Будто на колючке сижу, а изображаю, что на мягком диване. – Тут мило, – скомкано хвалю. – Симпатично и… удобно.

Шумахер начинает ржать:

– Бл***, никогда ничего более нелепого не слышал. Странная оценка ночного заведения.

– Уж прости, – морщу нос, – по остальным показателям не мне сравнивать. Я не завсегдатай таких мест, поэтому и точной оценки не могу дать. Но тут шумно, алкогольно, весело и опасно… Это ведь норма? – с надеждой, что в этот раз не промахиваюсь.

– Ох***, нужно твои слова запостить и на сайте клуба вывесить. Реклама убойная.

– Не хотела тебя обидеть, – теперь моё настроение падает ещё ниже. Глаза перевожу на барную стойку второго этажа. Бармен коктейли собирает возле двух красивых девушек, что на стульях высоких сидят, да шушукаются.

– Ты не обидела, скорее развеселила. Обычно девчонки говорят, как всё: «Вау, круто!!!», – изображает дикий, неестественный, девичий восторг ещё и голосом играя на высоте. – Часто на этом заканчиваются слова и начинается буйство эмоций, а ты нашла ёмкие, чёткие описания своих чувств. Так что, поверь, ты меня порадовала. Приятно сидеть в компании с девушкой, которая для связки слов не использует маты, бабские уловки, мерзкие словечки, знает более одного прилагательного и смущается от каждого откровенного взгляда.

Поверхностная беседа и правда чуть расслабляет. Чуть на спинку дивана откидываюсь.

– А чем тебе Селивёрстов мешает?

– Дела давние, – едва качает головой Родион, всем видом показывая, что эту тему не желает продолжать.

Я понятливая, поэтому на некоторое время умолкаю, раздумывая, как бы покинуть клуб.