Непридуманная история советской кухни - стр. 23
Как итог, – к 1929 году с НЭПом в деревне полностью покончено. Началась сплошная коллективизация деревни. Вышедшая в «Правде» статья И.В. Сталина «Год великого перелома» поставила задачу «форсировать колхозное строительство». В стране быстрыми темпами сворачивается хозрасчет, самостоятельность предприятий, вновь происходит полное огосударствление экономики.
Пройдя «головокружение от успехов»[20], советское правительство добилось того, что к 1935–1936 годам в СССР окончательно сложился колхозный строй. В 1937 году в стране насчитывалось более 243 тыс. колхозов, объединявших 93 % крестьянских хозяйств. Росли урожаи зерна, но с производством мяса и молока была полная катастрофа (оно упало до уровня голодного 1924 года). Н. Хрущев позднее в свойственной ему афористичной манере назовет этот период «мясной целиной».
Но даже в этих условиях давление на крестьянство не уменьшалось. Желание максимально использовать ресурсы деревни для индустриализации привело к массовому голоду в 1932–1933 годах. Украина (знаменитый «голодомор»), Белоруссия, Поволжье, Северный Кавказ, Казахстан стали тогда ареной поистине библейской трагедии. По официальным данным, от недоедания и болезней погибло около 7 млн человек[21].
«Теперь даже слепые видят, что без наступления на капиталистические элементы деревни и без развития колхозного и совхозного движения мы не имели бы теперь ни решающих успехов в деле хлебозаготовок, одержанных в текущем году, ни тех десятков миллионов пудов неприкосновенных хлебных запасов, которые уже накопились в руках государства. Более того, можно с уверенностью сказать, что благодаря росту колхозносовхозного движения мы окончательно выходим или уже вышли из хлебного кризиса. И если развитие колхозов и совхозов пойдет усиленным темпом, то нет оснований сомневаться в том, что наша страна через каких-нибудь три года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире».
И.В. Сталин, 1929 год
Некоторые же эксперты насчитывают до 10 млн жертв.
С 1930 года народным комиссаром снабжения становится Анастас Иванович Микоян. Надо ли говорить, что ему досконально известны все приведенные выше факты? Более того, с 1934 года он назначается наркомом пищевой промышленности, отвечающим за то самое обеспечение населения продуктами питания. У многих бы просто опустились руки. Но Микоян являлся типичным сталинским наркомом того времени. Это не апология «стиля руководства» вождя.
Целая плеяда выдающихся руководителей промышленности возникла тогда – Г.К. Орджоникидзе (нарком тяжелой промышленности), В.В. Куйбышев (1930–1934 годы – Председатель Госплана), А.Н. Косыгин (1939–1940 годы – нарком текстильной промышленности), А.Г. Зверев (1938–1948 годы – нарком финансов) и другие. Что в большей степени определяло их эффективность в ту эпоху – талант? выстроенная система управления? боязнь ареста и расстрела из-за любого неудовольствия Сталина? Кто знает сейчас…
Но как бы то ни было, Микоян навсегда останется автором уникального эксперимента, инициатором коренной реформы советской пищевой промышленности и кулинарии вообще. И, в общем, даже этого уже достаточно, чтобы человек вошел в подлинную историю нашей родины. Не в историю преходящих генсеков и президентов, а в историю выдающихся личностей, действительно изменивших жизнь миллионов наших сограждан.