Неправильная подруга - стр. 21
Мы попадаем на крышу, с которой открывается вид на парк. Блин, завораживает. Еще больше тем, как птичка смотрится на фоне этой красоты… А еще хитро она поступила, тем что привела меня сюда. Трахаться тут откровенно негде. Все, как на ладони. Максимум поцеловаться, что и хочу сделать, обнимая ее со спины. Она маленькая, хрупкая. Такая разительная разница чертовски возбуждает. С одной стороны, хочется оберегать ее, а с другой — натянуть узкую пизденку на свой уже болящий от стояка член. Поразительный контраст.
— Что ты ломаешься, Ксюш, — глажу животик, тянусь ниже, между ног, где горячо и влажно. — Все равно ведь трахнемся.
— А потом мне общаться с твоей женой, да? Смотреть тебе в глаза и улыбаться, делая вид, что ничего не было?
— Это проблема?
— Да, Данил, это проблема, — толкает она меня бедрами, а мне больно. Но я все равно отхожу. — Посмотри, как красиво. Дух захватывает, да? Вот и у меня от тебя дух захватывает. Но тебе плевать, а мне потом с Ритой видеться, в глаза ей смотреть. Я так не умею, понимаешь? Так нельзя…
Нельзя, нельзя, нельзя. А смотрит так, словно уже можно. Причем в самых разных позициях.
— Если очень хочется, — хватаю ее затылок, не давая даже дернуться. – То можно. А нам ведь очень хочется!
— Тебе…
— Нам, Ксюш, нам, — жадно набрасываюсь на губы, целую, пью, терзаю. Сопротивление тает почти мгновенно, а член толкается в ширинку требуя к себе внимания. Я легко поднимаю птичку в воздух, вынуждая свои ноги оплести, и как идиот сажусь на холодные полы крыши. Сейчас остановиться — самоубийство, она начнет думать, и я не получу сладенького.
— Данил, мы на крыше…
— Если мы ляжем, то никто нас не увидит.
— Если мы ляжем, то мы переспим.
— Ну, так в этом и вся суть.
— Не хочу так, — встает она, оставляя меня без десерта.
Да как же заебала!
— Ты чего сложная-то такая? Я тебя хочу. Ты меня хочешь.
— А Риту ты сколько добивался?
— Да причем тут Рита?
— Потому что она твоя жена!
— Бывшая!
— Ага, именно поэтому ты срываешься к ней, бросая меня. А потом считаешь нормальным приехать и требовать, чтобы я тебя ждала.
— То есть это все тупая женская обида? А сюда ты меня завела, чтобы просто подразнить? Или может, ты что, хочешь в любви признания? Я предлагаю отлично провести время, в чем проблема-то?
— Ты ошибся адресом, Данил. Я не для того мужа выгнала из своей жизни, чтобы потом унижаться перед чужим.
Много обидного хочется ей сказать. Что она как минимум не дотягивает до уровня той, что может нос задирать. Потом еще жалеть, конечно, будет. Но это ее право. Обещать ей отношения, переходящие в брак, я все равно не могу. Нравится дрочить втихомолку, это ее право. Не насиловать же ее!
— Если ты считаешь, что получить обоюдное удовольствие — это унижение…
— Быть все время второй — унижение.
— Понял. Больше не побеспокою, — отворачиваюсь и иду к чердаку. Но жду ее у входа, пока она гордо прошагает вперед. Злость внутри клокочет. Да так, что хочется толкнуть ее к любой стене, снять штаны и вставить. Просто, без прелюдии, чтобы орала, чтобы имя мое на каждый толчок выкрикивала. Но я лишь прощаюсь, коротко кивнув, словно мы не знакомы.
А сам сразу к Жанке еду. Отличная баба, без претензий на отношения. Только вот трахать ее теперь больше похоже на попытку в туалет сходить при простатите. Трахать, вроде, трахается, а на душе погано. Думается, что эмоций с птичкой было бы гораздо больше. Но и бегать за ней времени у меня нет.