Непокорная для палача - стр. 15
– Я сейчас, – услышала его голос, и сердце в живот провалилось, засеменила по ступенькам наверх. Но разве убежишь от такого? За спиной грохотали шаги.
Я почти дохромала до второго этажа, до моей комнаты оставалось не больше двадцати шагов. Забавно, я уже начала думать об очередной камере как о своей комнате. За спиной раздалось:
– Кара.
Меня словно к полу приморозило. Я боялась повернуться и на него посмотреть, отчаянно пытаясь вспомнить, какое правило нарушила и не надают ли мне за это ремнем по пяткам.
Он подошел ко мне со спины, навис тенью и дотронулся до плеча, не сжал, не схватил, аккуратно коснулся. Я все-таки развернулась, тряслась, как в лихорадке, но развернулась.
– Тебя не учили, что подсматривать и подслушивать нехорошо?
– Я не хотела. Я вас искала. Потом голоса услышала.
– Зачем ты меня искала?
Замялась, прежде чем ответить, но в конце концов мне же надо к маме на могилу через месяц.
– Хотела сказать, что буду делать все, что вы сказали. Буду слушаться Екатерину Андреевну, – по языку как наждачкой провели, так и хотела ее Квазимордой назвать, – буду учиться и не буду больше сбегать.
– Иди к себе, скоро принесут ужин, – только и сказал он, развернулся и загрохотал по лестнице.
И, черт возьми, я сделала все, что сказала. Училась, как проклятая. Грызла гранит, так что зубы скрипели. Читала. Ела. С завистью смотрела в окно. На горничных, которые курили в специально оборудованной беседке, на садовника, постригавшего траву и фигурки животных из живой изгороди. Мне на улицу разрешили выйти через две недели. В сопровождении Квазиморды и Димы, конечно, но это уже было не так важно. Я радовалась как ненормальная. Вдыхала полной грудью бальзамический запах деревьев. Ловила солнечные лучи и едва не прыгала по гравийным дорожкам. Да, плохо я себе представляла особняк и территорию. Парк, окружавший дом, был огромным, в нем легко заблудиться, как в лесу. Мне показалось, что Квазиморда меня специально подвела к огромной стене, огораживающей поместье, словно тут Кинг-Конга держали, но я заметила и кое-что полезное. На стене рос дикий виноград, а ветви некоторых деревьев примыкали к стене.
Глава 10
Днем накануне годовщины маминой смерти я собрала в кулак все свое изрядно подрастерявшееся за последний месяц мужество и пошла в кабинет Романова. Сегодня он никуда не уезжал и работал в поместье.
Постучалась, как хорошая девочка.
– Да, – прогудел он. Дверь была открыта, но я не вошла, застыла на пороге. А вдруг не разрешит, не отпустит? И зря я весь месяц паинькой была. Почему-то только сейчас подумала, что если он так отца ненавидит, то и маму тоже и, если я попрошу отвезти меня на кладбище, точно откажет.
Вошла в кабинет.
– Я вела себя хорошо. – С козырей зашла.
Романов оторвался от ноутбука и скользнул по мне равнодушным взглядом.
– Дальше, что? Давай быстрее. Мне некогда.
– У меня одна просьба…
Я даже договорить не успела, как он снова в ноутбук уставился и рукой махнул, мол, вон пошла, не мешай.
– Пожалуйста, – чуть язык себе не откусила за это «пожалуйста», – можно мне завтра…
– Нет, – рявкнул Романов, схватил заверещавший мобильник, принял вызов и отвернулся к окну. Разговор окончен. Все. Я стояла как оплеванная и почти готова была начать умолять, разревевшись, как маленькая. Но представила, как на меня отец бы посмотрел. Сурово нахмурившись и покачав головой. Проглотила слезы и на негнущихся ногах вернулась в библиотеку, где проходили занятия с преподавателями из универа.