Ненужная жена. Рецепт любви - стр. 38
Я отерла мокрые щеки. Плеснула в землю немного воды. Не знаю, как тело, но душу Клод тоже лечил. Высказав это все, я почувствовала себя свободной и спокойной.
— Мне не в чем раскаиваться. И грехов никаких замаливать не надо. Но…
Договорить я не успела.
Ахнула, выронив кружку с водой их рук.
Из земли, острый и свежий, похожий на перышко из крыла, торчал крепкий зеленый росток.
Клод внял моим словам.
Он пророс первым, благосклонно приняв мою жертву.
И другие луковицы зашевелились. Над землей показались крохотные зеленые бугорки.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я.
***
Призрак голода отступил навсегда.
Дары благодарного мужчины позволили бы нам прожить долго, а тут еще и собственные запасы. И подношения других людей.
Весть о чудо-пластыре, исцеляющем любую, самую мучительную боль, разошлась быстро.
Люди шли и несли кто еду, кто деньги.
Не много, как и было оговорено — по три медяка за пластырь.
Но продавали мы их много. Только успевали покупать ткань, чтоб нанести на нее мазь.
Утрами я поднималась рано. Кормила кур, проверяла свою теплицу и шевелила там навоз, чтоб он лучше горел и грел землю. А затем шла на кухню, варить мази.
Лекарства от всех бед: и от боли, и от судорг, и от бессонницы.
Сполоснув руки, я надевала свежий фартук, повязывала волосы косынкой, и принималась отмывать жир, топить воск, толочь и вываривать оставленные про запас луковицы и драгоценные плоды двуцветника. В нашем заветном шкафу стояли в рядок пузырьки с выпаренными лекарствами, которые я потом по капле капала в мазь.
Выпарила я и изумрудную настойку двуцветника, и противоядие.
Лиззи я усаживала за стол, наносить мазь на пластыри. У нее это получалось хорошо. И аккуратно, и немного.
— Смотри, не жульничай и не жадничай! — велела я ей строго. — Пластыри все должны быть покрыты мазью! Даже краешки!
— Да уж понятно, — ворчала Лиззи, орудуя ложкой. — Если я краешек пропущу, то все! Помрет страдалец!
И она притворно всплескивала руками.
— Лиззи!
Она сама распустила холст, сама разрезала его на пластыри. Настригла совсем маленьких лоскутков, я только руками всплеснула:
— Это зачем же крохотные такие?!
— По два медяка за штуку, — отрезала Лиззи. — От головной и зубной боли! Зачем огромный пластырь, если и маленького на висок налепить достаточно? И зуб больной маленький. Зачем пластырь на пол-лица? Покупатели тоже не дураки. Они сами нарежут большой пластырь на кусочки. И будут им пользоваться долго-долго! Ото всех болезней! И к нам не придут. Вот.
В этом был смысл. Пришлось с ней согласиться.
— Ну, хорошо, режь…
У столяра мы заказали маленьких аккуратных деревянных ящичков. Туда Лиззи складывала готовую продукцию.
У стеклодува купили банок и пузырьков.
В банки я поместила растения, те, что удалось собрать и найти в кабинете аптекаря.
В пузырьки решила разливать полученные лекарства, которые потом предстояло развести в воде или в мази.
Все чаще мы выбирались в поселок не для того, чтобы попытаться кому-то продать свои чудо-пластыри. Их итак брали с охотой, и приходили к нам в дом за ними.
Теперь же мы ощущали себя богачками!
И с удовольствием захаживали в лавки, покупая нужную нам утварь и вещи.
Шубу Клотильды, вещь хорошую и крепкую, я перешила на Лиззи, уверенно обкромсав ее ножом. Вышла приталенная шубка с широким подолом, как колокольчик. Из обрезков шубы я соорудила Лиззи муфту и шапку.