Ненастоящая семья - стр. 7
Глаза в глаза.
Капкан захлопнулся. Хищник обернулся добычей.
Кожа покрывается мурашками. Весь мой боевой запал и энтузиазм, распалявший моё нутро ещё секунду назад, сдулся как по мановению волшебной палочки.
— Да? — пищу неуверенно. — Ром, ты чего?
— Я теперь тоже кое-что умею, Канарейкина. Показать?
— Можно я откажусь?
— А это был риторический вопрос, Лена.
Рома бесцеремонно вторгается в мое личное пространство, стремительно сокращая расстояние между нашими лицами. Задевает своим носом мой, делает глубокий вдох. Мгновение, и его дыхание обжигает мои губы. А потом уже его наглые губы осторожно накрывают мои.
Широко распахнув глаза, я оторопело наблюдаю за подрагивающими ресницами Дроздова. Ловлю его движение ртом и теряюсь от внезапного напора мягких мужских губ. Он демонстрирует мне все свои умения, покусывая и щекоча мои губы языком. Его поцелуй выбивает из равновесия до такой степени, что слабеют колени.
Качнувшись вперед, упираюсь руками в плечи Ромы. Пытаюсь сдвинуть эту скалу с места, чтобы глотнуть воздуха. У меня кислородное голодание и тепловой удар. Это безумие нужно прекратить! Сейчас же! Я не хочу с ним целоваться. Не хочу?
Наконец мне удается увернуться. Почему я не сделала этого раньше, даже думать не хочу!
Чужие губы задевают мою щеку и мочку уха в ужасно чувственном касании. Волна тепла прокатывается по телу и концентрируется внизу живота, мне приходится зажмуриться, чтобы не спалить перед Дроздовом все свои оголённые эмоции.
— Так ты… — прочищаю горло, голос внезапно стал очень хриплым, — женишься на мне?
— Не в этот раз, Канарейкина, — так же сипло отвечает Рома.
Он продолжает нависать надо мной, опираясь на собственные руки. Дышит так, словно пробежал на время стометровку. Рвано и часто.
Один глубокий и шумный вдох-выдох, щекочущий мои волосы, и Дроздов лишает меня своей близости. Молча отстраняется и уходит.
Открываю глаза, только когда его быстрые шаги стихают парой этажей ниже.
Возвращаюсь в аудиторию и мешком опускаюсь на место рядом с Алкой.
— Ну что? Согласился? — шепчет подруга, смотря на меня с нескрываемым любопытством.
Костенко перевесился через свой стол, чтобы быть к нам поближе.
— Ну как? Денег дала?
— Никак. Слушать не стал, — бросаю в ответ.
Смеяться хочется оттого, как вытягиваются их лица. Парочка «сватов» переглядывается.
— А чего же ты так долго? — удивляется Алла.
— Нужно было показать ему сиськи! — со знанием дела говорит Вит, за что тут же получает затрещину от Волковой. — Ай! Чего такого-то?
Отворачиваюсь от этих двоих под предлогом проверить мобильный. На самом деле — чтобы скрыть горящие щеки и губы.
Не хочу анализировать и думать о том, что сейчас произошло в коридоре. Но мысли, как тараканы, навязчиво лезут в голову, транслируя мне бегущую по кругу строку: «Рома Дроздов умеет целоваться». Не могу не согласиться. И делает он это просто феноменально.
3. 3 глава
Евгений Викторович отпускает нас через час. Он пристально изучал дипломы всех желающих — а мы с Аллой входим в это число — и давал ценные рекомендации по быстрым правкам и презентации. Защита назначена через неделю.
— Страшно, — бормочет подруга, запихивая свои вещи в сумку.
— Не то слово.
— Отсутствующим передайте, что с них будет особый спрос, — громко, чтобы перекричать гул голосов, произносит декан. — Кто настаивал на этой встрече? Вы! Мне она на фиг не нужна, я, может, рад буду вас всех завалить.