Немного магии - стр. 19

Садиться за первые ряды не стоило. Это места для тех, кто хочет как можно чаще мелькать перед преподавателями, и студенты с первых парт едва ли будут пользоваться любовью сокурсников.

Последние ряды тоже не годились: учителя чаще всего полагали, что позади прячутся неподготовленные лоботрясы, которые предпочли бы избежать не только внимания преподавателей, но и учебы вообще.

Конечно, впоследствии, когда однокурсники познакомятся поближе и поймут, кто чего стоит, можно будет переломить первое впечатление. Но зачем, если можно сразу произвести нужное?..

Я отсчитала семь рядов и смерила взглядом парту. За ней сидел всего один человек, и места рядом с ним пустовали.

– Здесь не занято? – с вежливой улыбкой поинтересовалась я.

Парень отвернулся от окна, мазнул по нам с Хемайон отсутствующим взглядом и рассеянно кивнул, тут же отбросив с лица челку. Челка была кудрявая – и вилась едва ли не сильнее, чем у меня, а потому немедленно вернулась на прежнее место, ещё пушистее и непокорней, чем прежде. В свете первых солнечных лучей она отливала золотисто-каштановым, как гречишный мед; на этом все приятные черты в новом соседе заканчивались. Он был весь какой-то нескладный и угловатый, словно под его одеждой скрывалось не живое тело из плоти и крови, а анимированный конструкт из палок и сучьев, невесть зачем украшенный юношеской головой с совершенно непримечательным лицом.

Но перед ним лежала раскрытая книга, и броский заголовок гласил, что на последующих страницах изложены практические рекомендации по работе с внутренним резервом, – и я, вполне удовлетворенная первым впечатлением, села рядом.

Дружить с отличниками – тоже неплохая стратегия.

– Я Аэлла, – запросто представилась я: в университетской аудитории едва ли стоило придерживаться строгих правил светского общения, по которым мне вовсе не полагалось разговаривать с молодым мужчиной, которого я не знала. – А это Хемайон.

Моя новая подруга робко кивнула в знак приветствия, присаживаясь с другой стороны от меня. Парень скользнул по ней взглядом и запоздало смутился, словно только сейчас понял, что мы и в самом деле настроены познакомиться.

– Тэрон, – запнувшись, отозвался он после паузы.

Я одарила его благосклонной улыбкой, пытаясь исподтишка определить, какой у него дар. Стихии не всегда сказывались на внешности, – особенно так ярко, как у того же Фасулаки, – но игра в угадайку наверняка помогла бы разбить лёд.

Жаль только, новый знакомый не горел желанием его разбивать. Будь его воля, он, наверное, спрятался бы в самый темный угол, как делала Хемайон, когда ей было страшно.

Увы, с темными углами в пронизанной солнечным светом аудитории не складывалось, а нырять под парту новый знакомец, видимо, посчитал несолидным поступком – и потому, подумав с пару секунд, выдавил универсальное:

– Рад знакомству, – и мучительно покраснел.

Я дружелюбно улыбнулась и, кажется, только усугубила проблему.

– Это учебник по конмагу? – поинтересовалась я, кивнув в сторону раскрытой книги.

Тэрон наконец-то перестал смотреть на меня как на призрака и перевел взгляд на предмет обсуждения.

– Не совсем, – ответил он. – Это книга по одной конкретной методике контроля, к которой чаще всего прибегают эльфы при обучении… насколько они вообще склонны кого-либо обучать. Им, конечно, гораздо больше свойственно интуитивное понимание, и их дети зачастую способны к контролю над своими способностями едва ли не раньше своей третьей весны, но кое-какие принципы человеческие исследователи все же смогли выявить и изложить.