Нельзя прощаться - стр. 4
Быстренько скидываю с себя платье — красное, для него — и залезаю в душ. Включаю воду и долго стою под горячими струями, пытаясь согреться. Бесполезно. Смыв с себя остатки пены, выхожу и кутаюсь в махровое полотенце, переодеваюсь в такой же халатик. У Будановой все мягкое и пушистое, кроме характера…
Перед глазами тут же возникает образ Карины. Занимаюсь откровенным мазохизмом, потому как представляю, как они с Шаховым обнимаются. Целуются. Чего я добиваюсь этими мыслями? Нервного срыва?
Мотнув головой, забираю свои вещи и выхожу из ванной.
Софие сейчас не до меня, и это мне на руку. Желания делиться тем, что у меня на душе, никакого.
Закрываю дверь в гостиную и ныряю под одеяло. Зуб о зуб не попадает, трясет так, будто у меня начинается лихорадка. Если меня сейчас физически выносит от того, что мы с Максом больше не сможем быть вместе, то что же будет дальше? Сойду с ума от неразделенной любви?
В ушах звенит голос мамы с ее любимым: "А я же говорила...". Как хорошо, что я не поехала к родителям. Они итак не в восторге от того, как часто я ошибаюсь, а тут бы просто морально добили меня своими нотациями. Да и видок у меня атас-ракета…
Не знаю, сколько времени лежу так, дрожа всем телом. По ощущениям, примерно час-полтора. Где-то на десять минут проваливаюсь в сон, полный беспокойства. Просыпаюсь от того, что кто-то тормошит меня за плечо.
— Надь, проснись, — шепчет Софа взволнованным голосом.
— Что такое? Что случилось? — ну вот, голос сиплый, болезненный, кажется, и в самом деле расклеилась.
— Там к тебе приехали, сейчас дверь вынесут.
— Приехали?..
Перевожу на нее удивленный взгляд. Неужели... Шахов?
— Откроешь? — спрашивает Софа, следуя за мной в прихожую. Выглядит взволнованной, нервно кусает губы.
На нее это совсем не похоже. Неужели испугалась Шахова? Так она его в глаза не видела, разве что в соцсетях, но подробностей о наших отношениях София не знает. Я сказала ей, что это все временно, только, чтобы было поменьше расспросов. Между мной и Шаховым никогда не было просто и однозначно.
— Ну? — подгоняет Софа, когда я мешкаюсь возле двери. Стук повторяется. Меня сейчас саму потряхивает, мама не горюй.
— Да, придется, — голос меня не слушается, кажется, снова начинает знобить. — Ты не могла бы...
— Ладно, поняла. Буду на кухне. Если что, зови, — звонкий голос Будановой теряется на фоне того, как громко барабанят в дверь.
Кутаюсь в плед и, бросив быстрый взгляд на свое отражение в зеркале, щелкаю замком, тяну ручку на себя. Все-таки, придется с Шаховым поговорить лицом к лицу. Но, может быть, оно и к лучшему? Только хочу сразу ему признаться в том, что правду знаю.
— Макс, я...
Замираю, когда понимаю, что передо мной стоит совсем не Шахов. Я ведь даже в глазок не удосужилась посмотреть, почему-то, со слов Софы решила, что это он приехал. А она разве говорила, что это он?
— Что ты тут делаешь? — ошалело гляжу на Ямпольского, держащего в руках букет алых роз.
От вида кроваво-красных цветов становится еще больше не по себе. Как будто меня поместили в одну из сцен дешевой мелодрамы. Откуда Стас вообще взялся???
— Приехал к тебе, — говорит он, неуверенно протягивая букет. — Это… Короче, это тебе, Надя. Хотел с тобой поговорить. Давно еще хотел...
— Я... Нам не о чем разговаривать, — прихожу в себя и сразу обрываю его запальчивую речь. — Как ты меня нашел? — ответ почти сразу приходит на ум, несмотря на то, что мысли ползут медленно, как черепаха по песку. — Софа подсобила? — оглядываюсь в сторону кухни, негодуя от поступка подруги.