Нельзя прощаться - стр. 6
***
— Я пытался с тобой связаться, Надя, — словно прочитав мои мысли, продолжает Стас. — Я хотел предупредить тебя, чтобы ты не… — Делает паузу, словно ему тяжело об этом говорить. — Чтобы ты не доверяла этому дьяволу. Чтобы ты не смела терять голову.
Он говорит это так проникновенно, что я теряюсь. Все перемешалось, не разобрать, где правда, а где ложь. Что стоит за "заботой" Ямпольского?
Стоит ли верить тому, кто не задумываясь поставил меня в игре? Нет, у Стаса нет ни стыда, ни совести, он может наговорить мне все это специально, чтобы я не возвращалась к Максу.
Хотя, о каком возвращении может идти речь, когда между мной и Шаховым стоит столько препятствий? Не просто препятствий, жизненных обстоятельств.
— Уже поздно, да? — проницательность Ямпольского сегодня бьет все рекорды. — Ты ведь сейчас в таком состоянии из-за него?
— Макс здесь не при чем.
Серьезно? Я выгораживаю Шахова? Для чего? И зачем я это делаю перед Стасом? Зачем вообще продолжаю этот разговор? Оправдываюсь? Нужно было захлопнуть дверь, а не позволять Ямпольскому нарушать мое личное пространство и пудрить голову.
— Забирай цветы и уходи, — повторяю, кажется, в сотый раз. Стараюсь придать голосу твердости. Собираюсь зайти, когда Стас ловит меня за запястье и разворачивает к себе.
— Что ты делаешь?! Отпусти.
— Шахов был в долгих отношениях со своей бывшей. Карина, слышала про такую?
О, еще бы не слышала. И не просто слышала — имела честь воочию лицезреть даму сердца Шахова. А после еще и одной из первых узнала, что она в положении.
Смотрю куда угодно, только не в глаза Ямпольскому. Он неплохо умеет считывать мои эмоции, несмотря на то, что всегда довольно поверхностно реагировал на многие вещи и казался мне тем, кому плевать на чужое настроение.
— Слышала, конечно, — сам констатирует Стас, не дожидаясь моего ответа. — Прости, если это будет жестоко, но… Макс никогда ее не бросит. Да, они могут поругаться, могут расстаться на какое-то время, вот только итог всегда один.
— Один?
— Шахов выбирает Карину, а она никогда его не отпустит.
Словно пытаясь подкрепить сказанные слова, Стас лезет за телефоном в карман и открывает там что-то. Разворачивает мне экран, показывая фотографию.
Пялюсь на счастливые лица Шахова и его бывшей. Как заворожённая смотрю в знакомые черные глаза, которые еще час назад дарили мне обжигающие взгляды. В них ведь читалось столько обещаний, что я поверила… Решила, что они предназначены мне.
— Зачем ты это делаешь?
— Я пытаюсь тебе помочь.
— Ты не помогаешь, — качаю головой. — Ты меня убиваешь. Уходи, Стас, нам с тобой не о чем разговаривать и нет смысла…
Не договариваю. Голова закружилась так сильно, что меня качнуло в сторону. Ямпольский тут же подрывается и подставляет мне плечо, помогает опереться. Хочу его оттолкнуть от себя, но слабость такая, что я даже глаза открыть не могу. Все плывет...
— Что случилось? — Софа выбегает из кухни, бросается ко мне. — Ты что с ней сделал, придурок?
— Почему сразу я??? Ей плохо стало. Надя, посмотри на меня? — голос Стаса слышится будто сквозь толщу воды.
— У нее жар. Господи, Надя! — в голосе Будановой проскальзывают истеричные нотки, когда она трогает мои лоб и щеки. — Надо срочно в больницу.
— Нет, — пытаюсь опереться об дверной косяк, чтобы не прижиматься к Ямпольскому. — Мне… Просто отлежаться нужно, я замерзла…