Неладная сила - стр. 69
– Ой! – Хоропун присел, прикрывая голову руками.
– Не ойкай! – одернул его Демка, тоже невольно пригнувшись. – Сплюнь и язык прикуси, а то все дело сглазишь. Да не бойся! Это сова! Она к ночи на охоту вышла, а тут мы.
– Чуть я дедам душу не отдал… – пробормотал Хоропун, распрямляясь. – Думал, это уже к нам…
Демка хмыкнул, но и сам ощутил внутри холодок. Они прошли еще немного – и вновь им навстречу кинулась размытая серая тень, едва не задевая голову крыльями.
– Гляди! – Хоропун тронул Демку за плечо. – Озеро…
Демка обернулся к воде – по озеру бежали в одну сторону сердитые волны.
– А я вот что подумал… – вполголоса сказал Демка. – Что если наш хозяин озерный… сам все те клады стережет?
– Думаешь? – Хоропун аж присел.
– Ну а то – почему ж за столько лет никто ни разу клада не нашел? Его-то, – Демка кивнул на озеро, – поди одолей! Ему твоей горбушки не хватит! И даже курицы черной, как Мавронья мне говорила, не хватит. Такой только за голову человечью клад отдаст… а то и за все сорок.
– Спаси и сохрани… батюшка святой отец Панфирий… – Хоропун трижды перекрестился, но твердости духа не обрел.
– Ты на озеро не смотри, ты в лес смотри. Где клад-то покажется – из земли ведь?
– А может, и из воды… Если хозяин озерный стережет – то скорее даже.
Они прошли еще немного, а потом путь им преградил выворотень – здоровенная ель недавно упала, вырвав и подняв на корнях огромный пласт земли. Одновременно ее увидев, оба ловца вздрогнули. Выворотень лесной – все равно что отворенные ворота на тот свет. Поди знай, что из этих ворот выйдет, но едва ли что хорошее.
С перепугу они не сообразили: это и есть то место, какое они ищут…
У Демки зарябило в глазах. Он моргнул: померещился свет под выворотнем, будто там горел костер, но уже погас, оставив тусклое мерцание углей. А жгли в том костре гнилушки – свет отливал сизым.
– Ой, гляди… – просипел Хоропун. – Видишь? Светится…
Демка, и сам порядком ошалев, дернул его за рукав и показал знаком: молчи! До него дошло: это сияние и есть выходящий клад! Теперь нужно молчать.
Хоропун тоже сообразил: закрыл руками рот, а Демке показал – бросай молот! Демка взялся за рукоять, примериваясь и прикидывая расстояние… и вдруг облако пламенно-сизых искр метнулось из-под выворотня прочь. Взмыло в воздух, уплотнилось, обернулось – перед ними оказался белый барашек. Каждая шерстинка на нем отливала сизым, резко выделяя его среди тьмы – благодаря этому свету и стало ясно, что вокруг уже совсем темно.
– Он, он! – в ужасе и ликовании завопил Хоропун. – Бросай же, черт, уйдет!
«Молчи, дурак!» – хотел крикнуть Демка, но не решился сам подать голос. Барашек метнулся прочь, Демка – за ним, боясь потерять из вида. Напрасно – и в зарослях свет барашка было отлично видно. Пытаясь убежать, тот запутался в ветках. Демка сделал три торопливых шага, поднял молот, крутанул над головой и метнул.
Молот ударил барашку в голову, раздался звон… и барашек разлетелся на тучу белых искр, почти таких же, из каких возник. Упав на землю, эти искры не погасли, а реяли во тьме, разбросанные шагов на десять или больше.
– Оно… оно! – Хоропун бросил лопату и кинулся к искрам.
Упав на колени, он стал хватать искры, и у него в руках они продолжали светиться.
– Демка, серебро! – глухо кричал Хоропун, лихорадочно ползая на четвереньках, как тот барашек. – Истово слово – серебро.