Неисправимый лжец - стр. 6
Вся моя жизнь разбилась в мгновение ока.
Слышится пронзительная сирена, затихает вблизи
– Все будет хорошо, детка, – я не выношу его прикосновений, он словно бьет меня током.
Поэтому я отталкиваю его и почти выпадаю из машины, сидение заканчивается так внезапно, как и мое равновесие.
– Тихо, тихо, – ловит, успокаивает. Тошнит от этой заботы! Предатель! Мерзкий лжец!
Ноги ступают на асфальт, но почти сразу же от него отрываются. Я чувствую, как взмываю в воздух, юбка взвивается вокруг меня, но сильней всего ощущаю крепкие твердые руки под ногами и спиной.
– Сюда! – кричит Дима со мной на руках и несет меня куда-то, – она пострадала, была без ремня на заднем, ударилась головой.
Я не хочу, чтобы он меня нес, но силы не равны, затормозившая скорая встает позади разбитых машин, и фельдшеры уже распахивают широкую раздвижную дверь, выпрыгивают, встречают нас.
Командуют заносить меня внутрь на кушетку, помогают уложить. Пытаются смять и убрать торчащие ненавистные юбки.
– Выйдите, мы ее осмотрим.
– Я ее муж!
– Не пускайте его, – шепчу, отворачиваясь, в голосе все звенит, меня тошнит, – не пускайте!
– Вы не имеете права, я муж!
Меня осматривают, светят фонариком в глаза, меряют давление.
– Что с ней? Все хорошо? Поедем в больницу! – он все еще рядом, и меня коробит от его голоса, отворачиваюсь, по щекам текут слезы. Но если я закрываю глаза, я вижу то самое видео, Диму у стены, его руки, его движения. Эту женщину!
Меня еще сильней тошнит, я не отвечаю на вопросы медиков, просто качаю головой из стороны в сторону и тихо рыдаю.
– Вы куда? Выйдите!
– Я еду с вами в больницу! Она моя жена! Вы не видите? Невеста, я жених!
Сквозь слезы вижу, что Дима залезает в машину скорой и втискивается в самый конец, садится там, не собираясь вылезать. Упрямый!
– Уберите его! Уберите! – прошу фельдшеров.
– Она не в себе! Я ее жених! Я не могу оставить ее одну! – врет даже тут. В клубе вполне себе смог и очень быстро нашел замену.
– Где этот водила? – слышу голоса снаружи, – он был здесь! Полиция ищет!
– Вы водитель? – спрашивает медик, – вас ищут.
– Я пассажир! Я с невестой в машине был! Поехали уже! Что вы тормозите? Не видите, что ей срочно в больницу надо? Ей плохо! – настаивает Дима и медики сдаются, прекращая с ним спорить, задвигают дверь, и машина трогается.
Все еще пытаются меня осматривать и помогать, а я отбиваюсь ото всех. Я больше не хочу Диму видеть никогда, я не могу вынести его рядом, но он не спрашивает моего мнения. Вцепляется в руку и не опускает.
– Все будет хорошо, детка. Все будет хорошо, – опять врет.
Всем врет. Без конца. Постоянно. Мне врал, водителю врал, медикам врал, от полиции спрятался.
Меня трясет от того, что он безостановочно гладит мою руку, подносит ее к губам, потому что фельдшер пока оставил меня в покое. Но сил вырваться нет, в теле жуткая слабость и мне некуда от него бежать. Я словно в плену.
Когда мы приезжаем, Дима выпрыгивает первым в распахнутые задние двери. Меня вытаскивают на каталке и везут в приемный покой. Там спрашивают документы или медицинский полис, а у нас ничего с собой нет. Отправляют за ними Диму.
– Позвони папе! Позвони ему! – я инстинктивно ищу защиты, от мужчины, который не может меня обмануть и бросить. Мой папочка всегда был за меня горой, он никогда меня не предавал и не обманывал!