Недотепа. Непоседа (сборник) - стр. 92
– Ну… это фея Аннет… – начал Трикс.
– Фею я знаю, – сморщился Щавель.
– Это сирота Иен из приюта в моем герцогстве. – Трикс принципиально не сказал «со-герцогстве». – Мы с ним познакомились после бунта… и он стал моим оруженосцем… а потом… потом немного потерялся.
– А потом немного нашелся, – кивнул Радион. – Понятно. Замечательно. У моего ученика есть собственный оруженосец.
– Ну… да… – промямлил Трикс.
– Еще рассола? – спросил Иен.
– Шустрый парень, – сказал Радион. – Ладно, допустим. Оруженосец ученика волшебника… Интересный прецедент…
– Пренцендент? – восхитился Иен незнакомому слову. – Это как претендент?
– А это кто? – Палец Щавеля, даже не обратившего внимания на слова Иена, указал на мнущегося за спиной Трикса Халанбери.
– Это Ага… Халанбери.
– Ага Халанбери? Какое странное имя. Тоже сирота?
– Нет, не очень.
– Это как? Как это – не очень сирота?
– Ну… его родной отец – князь Джар Дилон, – разъяснил Трикс. – А мать горничная князя. Была, потом замуж вышла и умерла. Поэтому его отец – бывший придворный менестрель, а ныне садовник. Но он ведь не родной. Так что он немножко сирота.
– Боги, это слишком сложно для меня… сейчас… – простонал Радион. – Может, и сам регент или княгиня у нас в гостях?
– Княгиня была, – обрадовался Трикс. – Но ее забрал маг витамантов и увел во дворец.
Наступила тишина. Радион Щавель медленно багровел, и Трикс с испугом вспомнил, что некоторые ученики, доставляющие магам уж слишком много проблем, заканчивали свое обучение в виде вешалки, кресла или добродушного красивого пса.
– Господин Щавель, позвольте объяснить все по порядку! – воскликнул он. – Я прибыл в Дилон вчера вечером…
Неизвестно, что в итоге успокоило Щавеля – то ли то, что Трикс собрался и начал рассказывать все связно и по порядку, то ли поднесенный Иеном бокал рассола. А может быть, приложила руку Аннет: Триксу показалось, что фея чуть-чуть подколдовывала, сидя у него на плече: – от нее так и шло волнами по комнате умиротворение и слабый аромат фиалок.
Во всяком случае, через четверть часа, дослушав историю до конца, Радион Щавель уже спокойным тоном произнес:
– Удивительный, достойный изучения дар, Трикс. Ты вляпываешься во все неприятности, которые оказываются у тебя на пути. При этом остаешься целым и невредимым… тут любопытные следствия из теоремы Абуира применительно к законам Гаррота-Фенхеля.
– У магии есть законы и теоремы? – удивился Трикс.
– У всего на свете есть законы и теоремы, – фыркнул Щавель. – Но тебе пока рано забивать этим голову, в тебе бурлит молодая дурная энергия, которой надо научиться пользоваться… Странную историю ты мне рассказал. Регент Хасс – желчный старик себе на уме, совести у него ни на грош, доброты и великодушия – еще меньше. Но в одном я уверен – Хасс не дурак. А интриговать за спиной короля Маркеля Веселого – да еще в таком вопросе, как отношения с витамантами… надо быть дураком! Нет, Хасс предан короне…
– Он старый, – сказал Трикс. – А только витаманты умеют жить вечно. Может быть, он поддался на уговоры?
– Может быть, все может быть… – пробормотал Щавель. – Даже нас, простых честных волшебников, на исходе второй-третьей сотни лет порой одолевает предательское желание податься в витаманты…
Он помолчал. Потом встал и что-то пробормотал себе под нос. Лицо волшебника тут же чудесным образом порозовело, белки глаз, напротив, стали чистыми и белыми. Выглядел он теперь не как уставший маг после двухдневного симпозиума, а как приличный человек.