Недотепа. Непоседа (сборник) - стр. 91
Один молодой маг, к примеру, перемещался по частям. Вначале на земле появлялись ступни, потом колена, бедра, живот, грудь, шея – лишь в последнюю секунду из пустоты показывалась голова.
Другой волшебник, постарше и посолиднее, появлялся весь сразу, но вначале он был прозрачным, бесцветным, потом становился черно-белым, потом медленно обретал цвет.
Известная волшебница Сесилия Невам, посещавшая пару раз со-герцогство в своих странствиях, выходила из возникающего в воздухе серебристого зеркала, которое поддерживали крошечные разноцветные птички. С волос волшебницы при этом сыпались благоухающие ландыши, а с рук слетала светящаяся пыльца.
Прославленный колдун Грен Ясыть, человек старый и суровый, выходил из воздуха в окружении языков пламени, одежда его часто была порвана, магический жезл светился багровым светом, а в другой руке колдун сжимал окровавленный кинжал – по всему выходило, что путь колдуна только с виду был быстрым и простым, а на самом деле он шел тайными адскими тропами, сражаясь по пути с бесчисленным множеством монстров.
Каково же было разочарование Трикса, когда, задав Радиону вопрос о телепортации, он получил честный ответ – все эти красивости никакого значения не имеют и являются иллюзией, призванной восхитить и устрашить свидетелей колдовства.
Телепортируясь из башни в свой летний домик, Радион Щавель не ожидал встретить здесь посторонних. Поэтому и появился он по-простому – беззвучно возник в воздухе, держа в руке большой бокал белого вина.
Вид у волшебника был очень усталый и помятый. Одет он был в зеленый, расшитый алыми розами махровый халат и самаршанские войлочные туфли на босу ногу. Наверное, симпозиум продлился дольше, чем ожидал Щавель, и отнял у него много сил душевных и физических.
Обнаружив рядом с собой не только Трикса и фею, а еще и Иена с Халанбери, чародей вздрогнул и расплескал вино.
Аннет быстренько села Триксу на плечо. Иен с Халанбери дружно попытались спрятаться за спиной Трикса, столкнулись и упали на пол.
– Что за… Что за мальчишник ты тут устроил? – воскликнул Щавель. И, болезненно скривившись, прижал ладонь ко лбу. – А… опять…
Смышленый Иен вскочил и подтащил к Щавелю стул, на который волшебник благодарно опустился. Потом метнулся в сени и вернулся с большим горшком с солеными огурчиками и бутылью анисового вина.
– Убери это! – простонал Щавель. – Злой мальчишка… Трикс, откуда он тут взялся? А?
Но Иен, не слушая его, быстро налил в большой бокал огуречного рассола, а в маленькую рюмку – чуть-чуть анисовой настойки.
– А… – В голосе Радиона прорезалось понимание. – А!
– Выпейте, господин волшебник, – произнес Иен. – Вначале анисовки, а потом… нет-нет! Сейчас не дам! Выпейте анисовки, потом рассольчик! А вино свое отдайте, не нужно вам сейчас вино, только голову закрутит и в ноги слабость даст…
Скривившись, Щавель безропотно хлебнул горючего анисового вина, потом припал к бокалу с мутным рассолом. Вернул опустевшую посуду Иену, помолчал несколько секунд. И окрепшим голосом произнес:
– Умный мальчик. Ты не ученик ли лекаря?
– Нет, господин волшебник. Я сирота. Но господин Хагус, попечитель нашего приюта, очень любил по утрам рассол с анисовкой. А он был в этом деле большой специалист.
– Понятно, – кивнул Щавель. – Трикс! Вопрос остается – что за сборище в