Небесные всадники - стр. 49
– Эта история началась, когда мой учитель Иветре закончил Гелиатскую Академию магии, в три тысячи пятьдесят седьмом году от Ухода Всадников… – начал свою речь Аче.
Константин сложил голову на руки и демонстративно захрапел. Аче прервался, вопросительно посмотрел на гелиатского принца.
– Вы бы ещё прямо с сотворения мира начали, любезный мастер!
– При нём мой учитель не присутствовал, ваше высочество.
Константин мотнул головой.
– Без титулов. Мы ведь не во дворце.
Аче коротко кивнул и продолжил.
– Он никогда об этом не говорил. Мне, по крайней мере. Часть из того, что я вам расскажу, я подслушал, часть понял сам…
– Вы любитель подслушивать и подглядывать, – усмехнулся Амиран.
– Я человек маленький, – вернул ему улыбку Аче. – Мне ничего не говорят. Всё, что я могу узнать, мне приходится узнавать самому.
– Продолжайте же, Аче, – попросил Амиран, складывая локти на стол и подаваясь вперёд. – Как бы вы ни вызнали то, что вызнали.
– Итак, мой учитель Иветре отправился в путешествие после окончания Академии. И не куда-нибудь, а в Казгу, вместе с однокурсницей, молодой целительницей. Назад он вернулся один, утверждая, что девушка умерла во время учебы у казгийской целительницы.
– Такое бывает, – кивнул Константин. – Классическая магия редко совместима со всяким шаманством. Однако то, что вы рассказали, любезный мастер, отлично мне известно. Как и любому, кто отправит запрос в архив Гелиатской Академии магии. Мне также известно, что по возвращении он, маг-погодник по специализации, вдруг начал проявлять интерес к медицине, в частности – к хирургии, перестал общаться с друзьями, принялся изучать экзотические магические практики – не то чтобы порицаемые, но не рекомендованные к самостоятельному изучению. К примеру, магию крови…
– Магию крови… – эхом откликнулся Амиран.
Константин кивнул ему.
– Это редкий и по большей части бесполезный дар, который невозможно до конца обуздать. И цена его слишком – я бы сказал, непозволительно – высока.
– Слишком высока? – спросил Амиран, хмурясь.
– Сколько в среднем живёт маг?
– Лет пятьсот, – ответил Амиран.
– А обычный человек?
– Сто – сто тридцать…
– Кровный маг едва ли доживает до сорока. Вдумайтесь! Даже запечатанный маг, отказавшийся от жизни в пользу магии, умирает лет в девяносто. А тот, кто отдал дар и оставил жизнь, вполне протянет триста. А тут – сорок лет!
– Мой отец прожил шестьдесят.
– Разумеется, люди умирают молодыми. К сожалению, слишком часто они умирают раньше срока, но маг крови – другое дело. Он сжигает себя изнутри. У этого пути слишком много изнурительных оков, любой эмоциональный всплеск порождает магическую бурю. Я управляю своей третьей рукой, а маг крови – нет.
Амиран вздрогнул, в его ушах прозвучал сдавленный, хриплый голос Исари: «Я могу тебя убить».
Он повернулся к Аче и спросил неожиданно севшим голосом:
– Когда умер мой отец, Исари, он…
Аче, опустив глаза, тихо ответил:
– К сожалению, цесаревич, я знаю ответ на ваш вопрос. Да. Землетрясение было вызвано всплеском магии вашего брата.
– Он убил моего отца, – тихо сказал Амиран. – Зачем?
– На этот вопрос ответ знаю я, – ответил Константин. – Об этом тогда много говорили. Старый царь хотел назначить наследником вас. Из добрых побуждений: не хотел взваливать на больного человека этот груз.