Не затыкай себя. Как говорить о важном и не бояться быть услышанным - стр. 4

Ребёнок рождается с врожденной способностью чувствовать. Он чувствует всё – не только радость, но и злость, страх, одиночество, боль. И в его мире нет хороших или плохих чувств – все они просто есть. Но очень скоро он сталкивается с тем, что выражение одних эмоций вызывает одобрение, а других – наказание. Когда ребёнок смеётся – взрослые улыбаются, его гладят по голове, поощряют. Когда он злится, плачет, протестует, – его останавливают, упрекают, игнорируют или стыдят. И тогда у ребёнка формируется очень чёткое внутреннее убеждение: чтобы меня любили, я должен быть «удобным». Мои чувства опасны. Мои желания – неправильны. Моё «настоящее я» – нежеланно.

Один из самых разрушительных механизмов, формирующих стыд – это момент, когда за искреннее проявление ребёнка наказывают. Он открывается, говорит, как чувствует, – а в ответ слышит: «Не ори!», «Замолчи!», «Что за глупости!», «Хватит выдумывать», «Ты чего расплакался, как девчонка?», «Умные дети так не говорят». Эти фразы, сказанные в раздражении, спешке или «из лучших побуждений», врезаются в память не хуже физических наказаний. Они становятся внутренними ограничителями. Каждая такая реплика – это как кирпич в стене между человеком и его искренностью. Со временем эта стена вырастает до такой высоты, что даже сам человек перестаёт различать, где он настоящий, а где – удобный, адаптированный, одобренный другими.

Особенно жестоко формируется стыд в атмосфере, где искренность воспринимается как угроза авторитету взрослого. Когда ребёнок задаёт неудобные вопросы, когда выражает несогласие, когда говорит «мне обидно», «я не хочу», «мне страшно», – взрослый может почувствовать свою уязвимость, неспособность справиться с ситуацией, и в ответ – нападает. Он использует стыд как инструмент контроля. Стыд – это быстрый способ заставить замолчать. Он не требует диалога, не требует признания чувств ребёнка. Он просто отключает его. И если это происходит систематически, ребёнок перестаёт доверять себе. Он учится не чувствовать. Учится не замечать сигналы своего тела, игнорировать свои потребности, подвергать сомнению своё восприятие. И в будущем он становится взрослым, который всё время спрашивает: «А не перегибаю ли я?», «А вдруг я слишком чувствительный?», «А может, мне вообще не стоило ничего говорить?»

Многие внутренние запреты формируются не через прямое запрещение, а через интонации, взгляды, эмоциональные реакции. Иногда родитель ничего не говорит, но его холодный взгляд, вздох, отстранённость – действуют не менее сильно, чем грубое слово. Ребёнок чувствует: я сделал что-то не то. Я не такой, каким нужно быть. И в этот момент рождается базовая установка, которая будет с ним всю жизнь: «Со мной что-то не так». Это ядро токсического стыда. В отличие от вины, которая говорит: «Я сделал плохо», стыд говорит: «Я плохой». Это разрушает не поведение, а личность. И чем чаще ребёнок слышит подтверждение этому из внешнего мира, тем глубже укореняется ощущение, что его внутренний мир – это нечто постыдное, неудобное, ненужное.

Особую роль в формировании стыда играют школы. Образовательная система часто построена не на поддержке уникальности, а на унификации. Дети, которые проявляются нестандартно – чрезмерно активны, эмоциональны, задают неудобные вопросы, – нередко сталкиваются с обесцениванием. Их высмеивают, выставляют в негативном свете, сравнивают с «правильными». И хотя учителя не всегда делают это сознательно, эффект остаётся. Ребёнок запоминает: быть собой – небезопасно. Проще адаптироваться, молчать, прятаться. А потом он становится взрослым, который на совещании не решается высказаться, даже когда точно знает, что прав. Который в конфликте замирает, вместо того чтобы обозначить свои границы. Который не умеет хвалить себя и принимать признание – потому что всё ещё чувствует, что он недостаточно хорош, чтобы быть услышанным.