( Не) верный муж - стр. 17

Ну еще бы, ей такое обращение сейчас против шерсти. Обычно я зову ее Машей только во время секса.

— Пожалуйста, успокойся, — прошу сдавленным голосом.

Чувствую, что начинают потеть ладони, а сердце стучит как оглашенное.

— Уходи… — шепчет она, отворачивая лицо.

А как я могу сейчас уйти? Я не могу.

Тянусь к ней, хочу обнять, но она отпрыгивает в сторону.

Все-таки хорошо, что квартира у тещи маленькая — Марии некуда от меня деться. Тут же настигаю ее, сгребаю в объятья, несмотря на сопротивление.

— У меня с Верой ничего не было, — рычу ей в макушку. — И не будет!

— Все твои задержки на работе! Все твои командировки… Сколько раз ты мне изменил? Сколько, Айк? — стонет она, глотая слезы.

Только сейчас я наконец понимаю причину ее обиды. Что она там себе надумала? Сколько любовниц мне приписала? Сама придумала, сама обиделась — как это по-женски.

— Никого у меня не было, — хриплю на выдохе. — Только ты, всегда только ты одна. Мне больше никто не нужен.

— Ненавижу! — шипит она, стуча кулаком мне в грудь.

Позволяю ей это, потом сильнее к себе прижимаю и говорю на ухо:

— Люблю! Машенька моя драгоценная, только тебя люблю…

Она дергается в моих руках, пытается отпихнуть, но я не позволяю ей этого. Лишь крепче к себе прижимаю, целую ее макушку.

Постепенно ее сопротивление слабеет, всхлипы сходят на нет, она больше не дергается, не пытается от меня отстраниться.

Пора.

Целую ее в висок, в щеку, а потом решительным движением сдираю с нее полотенце.

Мария пытается его удержать, просит:

— Айк, не надо!

— Надо, — говорю твердо.

Еще как надо. Мне так уж точно.

Отшвыриваю полотенце подальше и целую Марию в губы, точнее вбираю их в себя. Обожаю ее нежный рот, сколько бы ни ласкал его, мне всегда мало.

Наш поцелуй как никогда сладок, он мгновенно меня заводит.

Мария поначалу упирает ладони мне в грудь, но я продолжаю натиск, прижимаю ее к стене, тараню ее губы своими.

И вот она уже впускает мой язык в рот, обвивает шею руками.

Наступает мое блаженное время.

Заниматься любовью с Марией — самое приятное, что вообще есть в этом мире.

***

Мария

Я не поняла, как это произошло.

Вот мы ругаемся с Айком в гостиной, кричим, меня всю трясет от обиды и злости. Секунда — и кадр сменяется: он уже рядом, сжимает меня своими ручищами. А потом я слышу признания в любви, которых мне так хотелось, клятвы в верности. И я уже у него на руках. Пара секунд — и мы в спальне.

Айк, прямо как солдат, разделся в считанные мгновения, а потом сразу на меня набросился.

Я и мяукнуть не успела, как он мной овладел.

Это было так ярко, так невыразимо приятно, что мне хотелось кричать, и я кричала, обнимала его, прижималась. Отдавалась ему, как в последний раз.

Но вот все закончилось.

Я остаюсь на кровати, прячу наготу под белым одеялом, а Айк почти сразу встает, принимается одеваться.

Отмечаю, как с каждой секундой все больше меняется его лицо.

Еще недавно он был моим прежним Айком, страстным и любящим, а теперь снова серьезный, чужой.

Муж уже успел натянуть брюки. Теперь как ни в чем не бывало застегивает белую рубашку, поправляет запонки на манжетах.

Он невозмутим, будто и не было у нас тех волшебных минут близости.

Подмечаю, нахмурив брови:

— Ты не пользовался презервативом.

Айк оборачивается ко мне, коротко бросает:

— Родишь третьего.

Вот так просто он за меня все решил. А меня спросить? Сейчас вообще время для третьего? Как по мне — совершенно нет.