(не)вернуть. Цена искупления - стр. 14
Снова тихо толкается малышка внутри, словно пытается поддержать, и я осторожно глажу живот, словно прося прощения и у неё:
— Скоро всё наладится, девочка моя. Я обещаю.
9. Глава 9.
Макс.
Когда я хочу расслабиться и подумать — сам сажусь за руль. Сегодня водителя отпустил — не думал, что он мне понадобится.
Но… значит так было нужно.
Кровь всё ещё стучит в висках после того, как я покинул ателье. Всего одним звонком я раздавил поставщика, как мелкого таракана под ботинком.
— Завтра новая партия. Без брака. Или я закрою ваш бизнес к чёртовой матери, — бросил в трубку, не давая времени на отговорки.
На том конце — тишина и торопливое согласие. Страх — лучший аргумент в переговорах. Я повернулся к Наташе, старшей помощнице, и посмотрел прямо в глаза. Они расширяются от удивления, а руки нервно сжимают стопку бумаг. Она смотрит на меня, как на привидение. Мда, не ожидала, что я тут появлюсь.
— Теперь все вопросы решаете через меня, — произношу я ровно, но с такой силой, что спорить бессмысленно. — Вике больше не о чём волноваться. Передайте это Оле. И себе на ус мотайте. Понятно?
Наташа молча кивает, не смея возразить. Я не объясняю больше ничего. Не собираюсь.
Вика сейчас для меня, как хрустальная ваза, разбитая моими же руками. Я должен собрать её заново, даже если острые осколки врежутся мне в ладони. Пусть кричит, пусть ненавидит — я выдержу. Но не допущу, чтобы она снова переживала из-за чего-то, тем более по- поводу таких мелочей, как испорченная ткань или проверки.
Это мой долг. Мой крест.
Останавливаюсь на светофоре, стискиваю руль, вглядываясь в гудящую Москву. Шесть месяцев назад, когда Вика ушла, я думал, что справлюсь. Что заполню пустоту внутри бесконечными делами, встречами, контрактами. Ошибался.
Потом позвонил Ковалёв — старинный друг и партнёр, и сказал прямо:
— Максим, тебе предложили должность замминистра экономического развития. Направление — инвестиции и поддержка предпринимательства. Это твоё. Ты знаешь, как устроен бизнес изнутри. Соглашайся.
Я усмехнулся тогда, глядя на серую Москву за окном, и спросил:
— Зачем мне это?
Он ответил без пафоса:
— Потому что ты больше, чем просто олигарх. Потому что можешь помогать тем, кто не может себе помочь. Ты всегда знал, как. Только теперь делай это официально и с поддержкой государства, а не только из собственного кармана. Есть у меня несколько законопроектов.
И я согласился. После долгих раздумий в ставшем привычным одиночестве . Решил согласиться. Не ради престижа. А ради того, чтобы доказать — себе, не другим — что я всё ещё человек, а не только разрушитель. Чтобы хотя бы что-то, кроме денег, осталось после меня. Пока всё на стадии обсуждения, но я уже начал двигаться. Проверяю системы, людей, связи. Готовлюсь. Потихоньку.
Теперь я подписываю бумаги, давлю коррупционеров, продвигаю проекты молодых ребят из глубинки, которые напоминают мне молодого себя — дерзкого, голодного, с огнём в глазах.
Фонд, который я когда-то создал, стал частью государственной программы поддержки малого бизнеса и семей.
И, чёрт возьми, я хочу, чтобы Вика это знала. Чтобы Ромка знал. Чтобы они понимали: я — меняюсь.
Вспоминая о сыне, я невольно расслабляю плечи. С Ромой постепенно налаживается контакт. После месяцев молчания и едких сообщений, он начал отвечать, коротко, сдержанно, но уже без ненависти.