Не убивай меня больше - стр. 25

– Мадемуазель, вы что-то ищете?

– О-о! – поразилась такой учтивости столичная гостья. – Я польщена. А ищу я Муромскую дорожку. То есть улицу с таким названием.

– Да это совсем рядом! – неизвестно чему обрадовался мужчина. – Пешком минут пять-семь… – Он посмотрел на каблучки-шпильки итальянских туфелек и уточнил: – Вам туда минут двадцать или двадцать пять ковылять.

Ковылять Ларисе не хотелось, и она решила поймать такси. Встала у обочины и подняла руку. На ее удивление первая же машина – фургончик с надписью на боку «Почта России» – остановилась.

– Куда надо? – спросил водитель не очень вежливо.

К такому садиться в машину не особо хотелось, но других водителей здесь может и не быть. Лариса открыла дверь, посмотрела на не слишком чистое сиденье…

– Ну, ну! – поторопил ее водитель почтового фургончика. – Побыстрее, а то люди меня ждут… То есть не меня, а свои посылки и бандероли.

Лариса все же осторожно опустилась на сиденье.

И сказала тихо:

– Лукашкин переулок, пожалуйста.

И водитель ее повез.

– У вас много работы? – спросила она почтаря, чтобы быть учтивой.

– До… этой самой, – ответил мужчина.

– А платят хоть хорошо?

Вопрос, вероятно, сбил с толку водителя, потому что он вдруг затормозил.

Остановил машину и сказал:

– Сто рублей.

– Вам платят сто рублей? – искренне поразилась Лариса. – Всего сто рублей? Что это за зарплата такая?

– Это с вас сто рублей, потому что вот он, Лукашкин переулок, – усмехнулся шофер, поражаясь ее женской наивности, и показал рукой: – Вот сторона четная, а вот нечетная. Доставайте скорее сто рублей, и всего хорошего.

В сумочке были только тысячные. Но водитель отсчитал сдачу пятидесятирублевками. Получилось так много, что красивая итальянская сумочка сжалась в ужасе от такого количества мелких купюр.

– Вам какой номер дома нужен? – поинтересовался почтарь.

– Одиннадцатый.

– Так вот он, с правой стороны второй от угла. Вы, случайно, не к Сашке?

– Нет. А кто он такой? И почему вы так думаете, что я именно к нему.

– Сашка – наш баянист из Дома культуры. А вообще он еще тот Казанова – ни одну юбку не пропустит.

То, что ее могли принять за какую-то юбку, на которую может позариться баянист Сашка, немного оскорбило. Даже не немного, а очень. Лариса поднималась по лестнице пешком на четвертый этаж, так как в пятиэтажках лифта не предполагалось. На лестнице пахло борщом и гуталином.

Перед дверью, обитой дерматином, Лариса остановилась, выдохнула, посмотрела на номер квартиры – «14», выдохнула еще раз и нажала кнопку звонка. Все было заранее продумано до мелочей. Он, конечно, удивится, увидев ее, но она знает, что сказать и как войти, даже если он не будет пускать. Даже если он там будет не один, а с какой-нибудь бабой, она все равно войдет. Если будет баба, то еще лучше: женщина женщину всегда поймет. Хотя баба женщину вряд ли. Все это пронеслось в голове. Щелкнула задвижка.

Дверь отворилась, и она увидела перед собой лысоватого мужчину лет пятидесяти. На мужчине была белая майка и красные трусы с белой полосой – совсем как ее пиджачок, только наоборот – пиджак был белый с красной полосой.

Мужчина опустил взгляд на свой живот и объяснил:

– Это не трусы, а шорты, – после чего спросил: – А вы к кому, собственно?

– Мне нужен Полушкин Артем Альбертович.

Мужчина обернулся и посмотрел в глубину квартиры, словно собираясь кого-то позвать, но снова повернулся к нежданной гостье: