Не убивай меня больше - стр. 13
Валентина посмотрела на бутылку ликера и, не спрашивая, наполнила свою рюмку, глянула на Ларису Ивановну и кивнула ей.
– Ваше здоровье!
Выпила залпом и продолжила:
– Всем нам аукнулся этот календарик. Я не про характеристики говорю. Нападали не только на Машу Сидорову или на Глашу. На всех, как мне кажется.
– И на тебя тоже? – прошептала Лариса.
Буфетчица помолчала и кивнула.
– На меня первую этот гад напал. Я в полиции об этом сказала, но они даже фиксировать не стали и мне приказали молчать, чтобы в городе паники не было. Типа того, что он ничего с тобой не сделал, так что молчи. Я и молчала, чтобы им статистику не портить. А может, первой была не я, а Кристина – самая молоденькая. Официальная версия, что ее сбила машина. А как на самом деле было, никто не знает. И про меня никто не знал… Разве что полицейские… Кто-то из них все-таки растрепал. Меня потом спрашивали – правда это или нет. Я, конечно, всем врала. Но на меня маньяк без ножа напал. А потом, когда этот гад уже резать стал, меня снова вызвали и подробно расспрашивали. А я ничего сказать не могу, потому что не видела его: он сзади набросился, ударил по голове, я вперед полетела… В себя прихожу: чувствую, что лежу на животе, лицом в траву, а он уже с меня трусики стаскивает и сверху ложится… Я заорала, он мне ладонью рот зажимать стал, тут я зубами в пальцы вцепилась. Если бы у него тогда нож был, точно бы меня зарезал. Ножа тогда не было, значит, он только после этого решил убивать… Я теперь так думаю. Потом была Ирочка Сидорова, следующей Глаша Щукина… А потом девчонки начали уезжать, потому что поняли, что на них идет охота. Я же тоже уехала. Хотела в Москве в модельном бизнесе пристроиться. Ничего не вышло, да и как-то очень быстро я залетела. Пока думала – делать аборт или нет, уже поздно было что-то предпринимать. Сына родила, а собственная жизнь не сложилась… Кому теперь буфетчица с ребенком нужна? Может, и нашелся бы какой-нибудь, только мне какой-нибудь не нужен.
– А что Снегирев? – напомнила тему беседы Лариса Ивановна.
– Посадили его, и как-то все вдруг сразу поверили, что это он на девушек нападал. А потом, когда из Москвы год назад приехала бригада следователей, чтобы разобраться, за что осудили Алексея, меня вызывали и стали пытать, почему я не дала тогда, двенадцать лет назад, показаний. Короче, они узнали, что на меня было нападение, но дела не завели… Всем же понятно, что местные не хотели портить отчетность по раскрываемости. И московский следователь интересовался: мог ли Снегирев на меня напасть. И я сразу сказала, что это не Лешка был, потому что он не мог по своей природе, а потом, на меня мужик навалился невысокого роста и небольшого веса. Он на меня навалился, но я еще могла как-то шевелиться, а потом и вовсе вырвалась, побежала и сразу стала орать, а он за мной не погнался. И потом: зачем Снегиреву на меня нападать… Если честно, то если бы он попросил, то я бы и так ему дала, хоть тогда еще девушкой была.
– Но ему нравилась Шахова. А на нее тоже напали. Или нет?
– Напали, она, правда, не говорит об этом, но, думаю, случилось такое – потому что она вдруг быстро уехала из города, а локтевские начали лютовать. Забили одного бомжа, который за девушкой шел через овраг. Девчонка выскочила и закричала, а тут как раз Локтев с дружками на джипе. Остановились, а она вопит и рукой показывает, мол за ней мужик гонится. Они выскочили быстро из джипа и к нему, повалили… Короче, до смерти его запинали. А потом еще одного приезжего какого-то. Он в «Веселой креветке» к одной дуре подкатывал, за столик к ней подсел, шампанским угощал, в гостиницу к себе звал: там через дорогу как раз гостиница «Иван Четвертый»…