Не тайная связь - стр. 31
– Ненавижу тебя!
– Ненавидь дальше. Сюда только иди.
Я врезаюсь в его тело как в камень, и, только когда я чувствую тепло его кожи, начинаю немного приходить в себя. Эльман обнимает меня, стараясь согреть, и это пугает и обжигает одновременно. Я чувствую, как его дыхание горячим облаком ложится на мои пальцы и лицо. Напряжение между ними ощущается как натянутая струна, но сейчас на него стало так плевать.
– Холодно… Ты т-тоже холодный…
Посадив меня на кровать, Эльман кутает меня в одеяла и начинает искать фен, который точно должен находиться в каюте. Наблюдая за его резкими движениями, я вытаскиваю телефон из кармана плаща – он насквозь промок, но еще работал.
– Кому ты собралась звонить?
– Н-не т-твое д-дело…
Приложив телефон к уху, я слушаю монотонные гудки. Меня все еще пробивает дрожь, а язык заплетается от холода. Я звоню Камалю один раз, второй, но он не отвечает. В руках почти севший телефон – я набирала Камаля порядка десяти раз. Если он себя погубит, это будет не моя вина.
Бросив телефон в стену, стискиваю челюсти.
Я бегала за ним как дура, и вот, во что это вылилось.
Тихая ярость колотится в сердце, разгоняя кровь и согревая тело. Эльман никак не реагирует – кажется, он помнит меня именно такой и поэтому совсем не удивляется моей импульсивности. А еще он занят поиском фена для нас обоих, ведь нам стоило быстрее высушиться и вернуться в зал, чтобы Мурад и остальные ничего не заподозрили.
Бросив взгляд в окно, я вглядываюсь в темнеющую воду и все больше ощущаю, как нервы стягиваются тугим узлом. В каюте щелкает зажигалка, и в отблеске огня я вижу лицо Эльмана. Он нашел фен и закурил, от чего воздух в каюте моментально заполнился запахом никотина.
Телефон издает предсмертный звук на другом конце каюты и, судя по всему, умирает навсегда, оставив нас с Эльманом один на один.
– Ему звонила? Не заебалась бегать за ним?
– А ты за мной?
Обменявшись любезностями, оба напряженно молчим. Эльман никогда не курил. Только однажды попробовал: когда мы занимались с ним сексом, я протянула сигарету к его губам и попросила попробовать. Нам было классно вдвоем. Позже – очень хуево.
– Надо высушить твои волосы. На это уйдет дохуя времени, – предупреждает тихо.
– Я сама…
– Сама руки под одеяло. И не высовывайся, пока не согреешься.
Эльман начинает сушить мои волосы, ведь они превратились в самые настоящие сосульки только безо льда. Вид у меня был просто отвратительный, и я перестаю чувствовать себя привлекательной, но в глазах Эльмана я читаю совсем другое.
– Нравлюсь тебе такой? – спрашиваю чуть громче, чем работает фен.
Эльман не отвечает, перебирая мои волосы с грубой заботой.
Но, судя по тому, как он стискивает зубами сигарету, ответ очевиден. Спрятав улыбку, опускаю лицо.
Спустя время в каюте становится не то, что тепло, а даже очень жарко. Воздух из фена разогревает пространство, высушивая волосы, одежду и тело. От горячего воздуха волосы вновь завиваются в кудри, а тело становится почти сухим.
В каюте остались я, Эльман и запах никотина. Шум фена стих, и зазвенела тишина.
– Хочешь попробовать? – протягивает мне сигарету.
– Напробовалась. Больше не хочу.
Напробовалась…
Когда Эльман подходит ближе, то легкие наполняются едким запахом дыма, а сердце ударяется о ребра. Это запах крови и смерти. Я вспоминаю, как Эльман тушил сигарету об мое лицо, и поэтому дергаюсь от его протянутой ладони как от удара.