Не смей меня… хотеть - стр. 22
Она сидит на переменах королевой в окружении благодарных поклонниц и громко, нарочито лениво рассуждает, как «некоторые» тупо пытаются вернуть расположение парня. И как не стыдно так унижаться? И вообще… У Олежки, это она так Олега называет, и я каждый раз не могу сдержать усмешки, зная, как его бесит это сокращение имени…
«Так вот, – говорит она, небрежно откинув выбеленную прядь с лица, – у Олежки есть место за столом… Его друзья… Ну, вы их знаете же? Его друзья хотят видеть рядом с собой исключительно классных девочек, а не всяких отстойных куриц…»
При этой фразе мне отправляются многозначительные взгляды, а почтительное окружение хором поддакивает, ахает согласно и наперебой предлагает «Олежеку и его друзьям» свои услуги эскорта через Марину.
Все это выглядит настолько мерзко, что я невольно радуюсь, что никто из них со мной не общается. И вообще… Такая пошлость… Я вот никогда…
В голову тут же приходят непрошенные воспоминания, как мои однокурсницы окружали меня на переменах, разговаривали, словно невзначай выведывая о планах на выходные, причем, не столько моих, сколько Олега и его приятелей.
И я, не видя подвоха, говорила… Если было, что сказать. Интересно, я в эти моменты выглядела так же, как Маринка сейчас?
Если да, то… ой. То, наверно, все заслуженно мне?
Короче говоря, я рефлексирую, переживаю и расстраиваюсь.
И, самое главное, что и поделиться-то не с кем переживаниями!
Так уж получилось, что подруг, более-менее близких, кроме Марины, у меня не завелось.
В школе были, но потом мы разошлись по разным вузам, я на первом же курсе наступила в дерьмо по имени Олег и не могла никому больше уделять время.
Маринка оставалась так долго рядом, потому что сама очень сильно проявляла инициативу, как я теперь понимаю, навязывалась, звоня, бесконечно забрасывая меня мемами и всякими фоточками, приглашая куда-либо, общаясь с моей мамой и пытаясь флиртовать с моими неженатыми, симпатичными братьями.
Боже, я для нее, наверно, была гребанным джек-потом! Ну, по крайней мере, весь первый курс…
На втором стало понятно, что я нацелена на учебу и своего парня, ее намеков насчет сводничества с Мишкой или Вовкой упорно не понимаю (а я реально не понимала, дурочка наивная), тусить не люблю, да и некогда…
Марина все равно оставалась рядом, непонятно, верней, теперь-то уж понятно, почему.
Ждала свой шанс.
И вот дождалась.
И теперь с огромным удовольствием мстила мне за бесцельные годы ожидания, когда приходилось, как сейчас моим однокрусницам, заглядывать мне в рот и ласково поддакивать.
От прояснения картины резко подкатывает тошнота, смотреть на окружающий мир становится совсем тяжко, и я, не выдержав, вызваниваю Мишку и прошу, чтоб забрал.
Брат как раз едет с вызова, с коллегами, веселыми парнями из «убойного» отдела, очень заинтересовавшимися мною, а потому Мишка не имеет возможности провести допрос по всем правилам, изо всех сил отгавкиваясь от зубоскалов и угрожая, что всем оторвет ноги по самые гланды.
Это звучит так забавно, что я невольно улыбаюсь и чуть-чуть отвлекаюсь от своих проблем.
Дома, отговорившись от взволнованной мамы головной болью и внезапно начавшимися месячными, закрываюсь у себя и… И вот тут накрывает по полной.
Бросаюсь на кровать, словно девочка-подросток в дурацкой дорамке, и плачу. Малодушно и глупо. Жалея себя, искренне не понимая, за что мне это все? Разве я кому-то навредила? Разве я хоть раз была с кем-то груба?